С юности, нанимаясь сразу на год, он и Палма зарабатывали свой хлеб в поместье Элиаса Собрала. И хотя разговаривали редко, всегда дружили. Но после ссуды, которую Элиас Собрал дал Жоакиму де Валмурадо, все изменилось. Старик наложил на себя руки. Палма стал необщителен. Ссорится, спорит по пустякам даже с самим Элиасом Собралом. Доходит до того, что они не смотрят друг на друга. А когда случается кража, то некто иной, как Элиас Собрал, приказывает арестовать Палму.
О случившемся судачит весь район. А Палма, выйдя из тюрьмы, не скупится на угрозы, которые тут же в искаженном виде доходят до ушей Элиаса Собрала. Родившаяся между ними ненависть каждый день ищет новый предлог для ссоры. Они так и ждут удобного случая, чтобы свести счеты.
Осторожный Жоан Карруска отдаляется от Палмы с самого начала. И не потому, что он с ним не согласен, а просто из боязни потерять работу у Элиаса Собрала.
«И только!» — рассуждает про себя пастух, дойдя в своих воспоминаниях до этого места. И, как бы сделав умозаключение, громко и спокойно восклицает:
— И не почему другому!.. Так вот…
— Ты, видно, совсем! — прерывает его Палма. — Уж, часом, не заблудился ли ты?
— Зачем заблудился! — отвечает Жоан Карруска. — Нет, не заблудился. Я отказывался… но Галрито настоял. Он хочет сегодня вечером видеть тебя в лавке Миры.
Любопытство заставляет Палму спуститься с порога.
— Больше он тебе ничего не сказал?
— А зачем? И так все ясно. Ну а ты?.. Все взвесил, обдумал, так? Если бы ты спросил у меня совета, я бы тебе охотно дал его.
— Совета у тебя?
Поднимаясь на ступеньку, Палма насмешливо оглядывает шурина. Улыбаясь, он переступает порог.
— Как же, очень мне нужен твой совет!
Пастух приподнимает огромные поля своей шляпы и робко, в первый раз после долгого времени встречается взглядом с сестрой и матерью.
— Слышали? Вот так! Потом не говорите, что я… — Его брови ползут вверх, он пожимает плечами и горько улыбается. — Хочешь помочь…
Аманда Карруска выходит во двор. Ее голос звучит вкрадчиво, тихо:
— Был в поселке, за покупками?..
Испугавшись, Жоан Карруска впивается темными узловатыми пальцами в развязавшийся мешок.
Из дверей озабоченно и укоризненно смотрит на брата Жулия.
Пастух отводит от нее глаза и тут же сталкивается со взглядом Бенто, который неотступно следит за ним из кустов. Растерянно Жоан Карруска переводит взгляд на сестру и мать.
Бессильная ярость охватывает его. Он сует руку в разинутую пасть мешка.
