Он удивленно моргнул, когда я вдруг протянула к нему руку.
— Рада с вами познакомиться. Рон… — Его рука дернулась при легком прикосновении ладони. — Гермиона. — Она более уверенно ответила на мое рукопожатие. — А я — Лили Поттер… хотя вы и так это уже знаете.
— И я рада с вами познакомиться, миссис Поттер, — сказала Гермиона, сияя глазами и улыбкой.
Крошечная пауза. Девушка сделала незаметное движение локтем в сторону Рона Уизли.
— Ну да… — сказал он и откашлялся, — мы тоже.
— Вообще — то, — хмыкнул Гарри, — Рон более разговорчив, но сейчас с ним явно что — то не то.
Конечно, стоит только вспомнить, как он выкрикивал имя Гермионы, когда мы с ней столкнулись на этой Диагон — аллее.
Рон покраснел. Его уши приобрели цвет спелого помидора, и я его пожалела.
— Ну что, мальчики и девочки, кто мне поможет с завтраком?
Желающих нашлось много, хотя я имела в виду одного Гарри. Улыбаясь, я осмотрела поднятые руки Гарри, Тонкс, Ремуса и Гермионы. Рон медленно растопырил ладонь, когда стал объектом мимолетного внимания.
— Нет, вы гости, — засмеялась я. — Я не могу вас эксплуатировать. Прошу всех садиться, а мы с Гарри побыстрому что — нибудь сварганим…
— Нет — нет, Лили, я почту за честь помочь вам, — возразила Тонкс и ткнула палочкой в сторону шкафа.
Дверцы тотчас распахнулись и оттуда, повинуясь мановению волшебной палочки, вылетела стопка белых тарелок. Тонкс неожиданно споткнулась, поворачиваясь к столу, и на миг потеряла контакт с посудой.
— Осторожней! — крикнула Гермиона.
Увидев, что тарелки накренились, грозя свалиться на пол, я инстинктивно подалась к ним, словно бы могла их поймать. Гарри оказался быстрее всех, поэтому ловко схватил их за секунду до того, как они полетели на пол.
— Все в порядке, — сказала я, не успев испугаться.
— Вот что значит спортсмен, — прокомментировал Ремус, подходя к Тонкс, хлопающей ресницами. — Тонкс, дорогая, тебе лучше все — таки присесть.
— Я опять чуть все не испортила… — печально сказала розоволосая девушка, послушно усаживаясь за стол. — Такая я неуклюжая…
— С кем не бывает, — ободряюще улыбнулась я. — Вот я, например…
И замолчала, осознав, что мне — то как раз нечего рассказывать.
Все, как будто смущенно, отвели от меня глаза.
— Когда все вспомню, непременно расскажу какой — нибудь случай…
От мысли, от которой я не могла никак отделаться, что память ко мне так и не вернется, внутри болезненно царапнуло. Я отвернулась, что никто не увидел мое смятение.
