Под другим углом. Рассказы о том как все было на самом деле | страница 55
— Вам всем, без сомнения, приходилось слышать о папе Ганганелли, или Клименте XIV, и о том, как он любил устриц. Однажды в пятницу, когда папа во главе пышной процессии направлялся к обедне в собор святого Петра, он увидел устриц, которыми торговала моя мать… — повел тем временем Мюнхгаузен свой рассказ об устрицах.
Хотя рассказы о папе и не могли задеть лютеранина, но Готхард подумал, что ему уже пора уходить из этого проклятого безбожного места.
— Короче говоря, его святейшество провел там с моей матерью всю ночь… — продолжал Мюнхгаузен под хохот присутствующих.
— Ха-ха-ха! — громко рассмеялся фон Дюк. — Вот в это я уж точно скорее поверю, чем в то, что Иона провел три ночи в чреве кита!
Пастор резко поднялся и направился к выходу в сквернейшем расположении духа. Он ничего не сказал безбожнику, ибо фон Дюк был слишком пьян для вразумляющей беседы. Явно здесь проявилось бесовское влияние этого Мюнхгаузена. Не иначе как барон одержим. Надо что-то предпринять, нельзя позволить ему и дальше разлагать нравы добрых христиан.
Выскочив из трактира, пастор нос к носу столкнулся с проходящим мимо Густавом Штумпфом из Гамельна, часто приезжавшим в Геттинген в связи со строительством здесь новой церкви св. Михаила. Католический священник, как всегда, хотел сделать вид, что не заметил пастора. Обычно Готхард платил ему тем же, но сегодня был повод забыть о межконфессиональных распрях. Пастор бросился к отцу Густаву и сбивчиво рассказал о том, что отец лжи окончательно овладел отпрыском знатного рода бароном Мюнхгаузеном, и тот под влиянием дьявола смущает нелепыми баснями умы прихожан.
— Ну, мои-то прихожане храма Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии люди благонравные и по всяким непотребным трактирам не шляются, — с чувством законного превосходства ответил отец Густав. — И разве это как раз не есть свидетельство того, что католическая вера истинна, в отличие от ваших бесовских заблуждений? Я не удивлен, что ваши прихожане вместо богоугодного чтения евангелия проводят свой досуг в злачных местах, слушая бредовые истории. Вот если бы я читал им проповеди, то они бы быстро забыли об этом трактире. Я ведь не зря слыву лучшим проповедником в городе, а послушать меня приходят даже жители окрестных деревень. И во время своей проповеди я всегда вижу в глазах людей божественное свечение истинной и глубокой веры!
Пастору вовсе не хотелось углубляться в столь привычный спор, и он молча показал отцу Густаву на дверь трактира.