— Если бы я пошел с ними, мы взорвали бы мост. Мы бы его обязательно взорвали. Механизм не сработал бы у них раньше времени, и оба остались бы в живых. Я совершенно уверен, что взорвал бы мост.
— Много ты знаешь, — заметила Ли.
— Конечно, — ответил он.
Они пили легкое белое вино, и, когда прикончили первую бутылку, он вспомнил, что вино ему запретили.
— Мне нельзя пить, — сказал он.
— Мне тоже, — призналась женщина.
Нарушение предписанной диеты их объединило. За второй бутылкой она попросила:
— Расскажи мне о своей жене.
— Зачем это?
— Какие у нее волосы?
— Ну, какие? Каштановые.
— А глаза?
— Что глаза?
— Ладно, я угадаю. Серые?
— Скорее зеленые.
— У-у, зеленые… А когда-то ты любил серые. Серые, как у меня.
— Да ведь это все равно.
— Ты не представляешь, как мне тогда хотелось тебя удержать. Я готова была пойти на все! На все, только бы удержать тебя!
Он вертел в пальцах рюмку, и голос женщины доносился до него точно из дальней дали. Она говорила негромко и спокойно, подводя итоги тому, чего уже не изменишь.
— Наверное, не надо мне было так за тебя цепляться. Тут, пожалуй, и была моя ошибка, правда?
После второй бутылки они поднялись. На улице зажглись фонари, город готовился ко сну. В теплой летней ночи между ветвями деревьев мерцали огни реклам.
— Я живу на частной квартире, — сказала она. — Хозяева уехали сегодня к сыну в Прагу и вернутся только завтра.
Ага, подумал он, этих слов я тоже ожидал. Он проводил ее до дому и попрощался.
Позднее, лежа в своей комнате на кровати, он с сожалением думал, что отныне среди незнакомых лиц на променаде появится одно знакомое. От него не спрячешься, не уклонишься, а за ним он всегда будет видеть неотделимые от него лица тех двух из давно прошедшей ночи. Пока ты жив, тебя где угодно может настигнуть любая частица твоего прошлого.
Он закрыл глаза и представил себе Ли в пустой квартире дома, перед которым расстался с ней. Он надеялся, что она расстроена, и ему очень хотелось, чтобы она плакала. Его бы утешило сознание, что в эту ночь, в этом курортном городе, она так же одинока и несчастна, как и он. И было у него такое чувство, как будто ее печаль снимает с него часть вины.