Ли, вероятно, даже не задевало, что он не слушает ее или слушает рассеянно. Главное, она сама могла говорить, ей нравилось говорить. На курорте Ли была одна, без семьи, без знакомых. Он радовался своей безымянности в толпе, ее же это угнетало.
После кофе отправились в ресторан, близился час ужина. Если бы он внимательно слушал ее, то узнал бы кучу подробностей о жизни ее детей, о службе мужа, о работе самой Ли, подробностей о городе, где она жила, о собаке, которая у них то и дело терялась. Умолкла Ли только за едой. Он наблюдал, с каким аппетитом она опустошает тарелку с салатом, с каким наслаждением подносит куски ко рту, с какой гурманской неторопливостью пережевывает мясо, как при этом двигаются ее гладкие розовые щеки, и в нем поднимались отвращение и страх. Страх перед этим животным началом, которое ничего не упустит, которое нельзя даже упрекать, которое все побеждает. Хотя между ними был стол, он даже на этом расстоянии чувствовал исходящее от нее тепло — тепло механизма с большим зарядом энергии.
Они тогда спустились по темной лестнице — ей пришлось проводить его, чтобы отпереть входную дверь; она спускалась первой, и душистое тепло, исходящее от ее тела, указывало ему направление в темноте. Он был подавлен своей изменой товарищам, и все же улавливал душистое тепло, тянувшееся от ее халата. Халат она в спешке накинула на голое тело. Ли отперла дверь и уже в дверях спросила еще раз:
— Не хочешь вернуться?
Он кинулся к реке, к тому месту, где должен был встретиться с Ольдой и Йожкой. Там уже никого не было. Он побрел вдоль берега, но едва отошел на несколько метров, раздался взрыв. До моста оставалось еще два километра, и потрясший воздух удар донесся именно оттуда. Все было кончено, дальше идти было незачем.
Ли ела шоколадный торт, острой ложечкой крошила блестящий темно-коричневый кирпичик, довольная и всецело поглощенная тем, как постепенно уменьшается лакомство.
— Ты не будешь торт? — удивилась она.
— Не люблю сладкого.
— Надеюсь, ты уже выбросил из головы тот мост?
— Они могли подумать обо мне что угодно, когда я не пришел.
Ли положила ложечку на пустое блюдечко.
— Если бы ты тогда ушел вовремя, — заявила она, — то сегодня не сидел бы здесь со мной. Скажи мне спасибо, что я тогда тебя задержала.
— Если бы я не опоздал, с ними ничего бы не случилось. Я лучше их в этом деле разбирался. Я был им нужен. Они погибли, потому что меня с ними не было.
— Это была бы напрасная жертва. И ты стал бы напрасной жертвой.