Но кутаясь потом ночью в одеяло у походного костра она вспоминала не дикие стеклянные глаза человека, которого сшибла магией с коня и потом вспорола живот; она вспоминала, как тоненько плакала Сейген.
* * *
План Лина явно не сработал.
Пытаясь найти, как бы уцепиться за абсолютно гладкую, словно отполированную каменную стену, Зура пыталась сообразить, в чем именно он мог состоять. Но соображение работало плохо, потому что зубы стучали от холода.
Вода теплая только у поверхности. Стоит окунуться чуть глубже, и почти сразу понимаешь, что сказочки о ледяных безднах, в которых живут неописуемые чудовища, — совсем даже не сказочки. Эти зыбкие глубины, в которых хрен знает что прячется — вот они, совсем под тобой. Их ледяное дыхание уже заставляет поджиматься беззащитные пальцы рук и ног.
Только придурки, не имеющие ни капли здравого смысла, будут связываться с этими глубинами, да еще отдавать им часть — или всех — себя. Но кто сказал, что стихийные маги — не придурки?
Вот Лин, например, свихнулся совсем.
Долго ли поехать крышей, когда вокруг одна большая яма, наполненная чуждой, непонятной жизнью, такой же сумасшедшей, как этот долбаный морской народ.
…Зуру втолкнули в эту камеру уже совершенно обессиленную борьбой, почти истощившую запас кислорода. Она тут же метнулась куда-то, не соображая толком, вверх или вниз — вода сопротивлялась усилиям измученных рук совершенно одинаково. Ха. И это ей раньше казалось, что глупо думать, будто под водой можно потерять направление?
Наверное, Зура плыла вниз — потому что под руками оказалась железная дверь, нет, люк. Она заколотила в него, потом, чуть придя в себя, попыталась подцепить край ногтями — тоже бесполезное усилие, но хоть не такое отчаянное. Грудь разрывалась от горячей боли, перед глазами темнело и плыло. Больше всего хотелось открыть рот и вдохнуть, ну ведь вдохнуть, пожалуйста, наверняка же можно, не может быть, чтобы не получилось…
Вдруг люк распахнулся, и Зура отчаянно рванула туда, уже понимая, что еще раз она этот коридор не осилит: ее волокли — сколько? — минуты полторы, и она отбивалась, воздуха не хватит… Но вдруг, против всякой вероятности, наверху поплыли белые желтые пятна.
Солнце!
Мир в голове Зуры сразу перевернулся: она осознала, что, думая, что плывет вниз, на деле плыла вверх. Рванувшись к этим желтым пятнам, она очень скоро выскочила на поверхность, хватая ртом воздух. В голове билась единственная мысль: «Спасена!»
