У Марты от этих слов заныло в груди. Всегда и везде Эрнест заслоняет ее своей бравадой. Всюду ему надо самоутвердиться! В своих статьях она пишет о простых жизненных историях, неброских, незаметных с первого взгляда. Репортажи Эрнеста – прежде всего о нем самом, великом писателе, который стоит в центре повествования, словно какой-нибудь толстяк-диктатор посреди площади.
Сильвия спросила, где она остановилась.
– О, мы остановились в разных отелях.
Сильвия нервно поглядывает на Адриенну.
– Это было обоюдным решением. А Эрнест? Где он живет, не знаешь?
– В «Ритце», – из глубины магазина неожиданно доносится мужской голос. – Я слышал, он и их тоже спас.
– О, Гарри, – Сильвия расплывается в улыбке. – Я и забыла, что ты здесь! Ты все это время подслушивал?
– Вы не заметили, как я спустился?
– Марта, вы знакомы с Гарри Куццемано? Он коллекционирует книги. Твой муж знает его сто лет.
– Лично не знакома, но наслышана.
Гарри Куццемано выходит из-за книжных шкафов. По его лицу тянется длинный шрам от глаза до подбородка с еще заметными следами швов.
– Приятно познакомиться, миссис Хемингуэй.
– Как успехи с поисками саквояжа Эрнеста?
Куццемано хихикает:
– Я давно уже бросил это дело. Очевидно, никакого саквояжа и не было.
– А вот мне это не очевидно. Думаю, он был. Только представьте себе, что кто-нибудь может найти его прежде вас. Тут вы и пожалеете, что упустили шанс!
Куццемано краснеет. Почувствовав, что ситуация приняла опасный оборот, Сильвия спешит вмешаться:
– Если бы я нашла саквояж, то продала бы его обратно Эрнесту за бесценок. Представь себе, Адриенна, мы бы завели с тобой собственный островок близ Антигуа!
Марта разглядывает рану Куццемано.
– Попал недавно под минометный обстрел: американцы палили по Парижу, – вполголоса поясняет он. – От своих досталось. – Он многозначительно поднимает бровь.
– Я пойду, Сильвия. Нужно найти Эрнеста, пока он не освободил очередной стратегический объект.
– Trop tard[28], – нараспев отвечает Адриенна.
Сильвия протянула Марте «Поминки по Финнегану»:
– Хотя бы возьми что-нибудь почитать.
– Разве это не единственный экземпляр?
– Да у меня их навалом, – широко улыбается Сильвия. – Нельзя насильно заставлять людей продавать книги.
– Что ж, это хороший урок для всех нас. – Марта в упор смотрит на Куццемано, с которым она однажды поговорила по телефону в самых крепких выражениях из тех, что вынесла из своего дворового детства в Сент-Луисе. В выражениях, которые отец, доктор Геллхорн, никогда не позволил бы употреблять дома.
