Необходимо определить источник этого свойства,
Безбоязненно погрузившись в то, что заложено в человеке.
Возможно, что все это связано также со смертью.
Альфред вызывал сочувствие, все стремились ему помочь.
Вот и Курт, поразмыслив, придумал решение:
От великой певицы Паулы Саломон ушел педагог по вокалу.
Он работал с ней долгие годы, но теперь отказался,
Поневоле прервал их занятия.
У бедняги не было выбора —
Ему пригрозили расправой, если будет работать с еврейкой.
Их последний урок стал мучительной пыткой,
Они молча расстались в дверях, навсегда.
По прошествии нескольких дней в ту же дверь позвонили.
Вероятно, пришел педагог от Зингера.
Слава богу, хоть раз он вполне пунктуален.
Паула пригласила его войти.
Не успев даже снять пальто и поздороваться,
Альфред воскликнул: какая честь!
Его комплимент был приятен Пауле,
Теперь она слышала комплименты все реже и реже,
Ей почти уже не давали выступать перед публикой,
Лишили права на аплодисменты.
Но все же над голосом нужно работать:
Она ведь вернется на сцену, конечно вернется.
Альфред устремился прямо к роялю,
Обгоняя Паулу, как будто он у себя дома.
Коснулся клавиш и лишь после этого скинул пальто.
Обернувшись к хозяйке, взглянул ей в глаза
И, помолчав, разразился взволнованным монологом:
Вы должны работать со мной, это просто необходимо!
Прежде, в самом начале карьеры, вы пели значительно лучше,
Но, привыкнув к успеху, избаловались.
Взять последнюю запись: ужасно! Вы поете как автомат!
Откровенно скажу: исполнение ваше бездушно.
Вы чертовски талантливы, но этого мало.
Я намерен сделать из вас величайшую в мире певицу.
Метод мой – это переворот в искусстве вокала.
Вы это скоро увидите… то есть услышите…
Он долго еще разглагольствовал перед изумленной Паулой.
Да что он себе позволяет?!
Как может так дерзко и самодовольно судить?!
Однако в его утверждениях крылась толика правды.
Паула сама ощущала, что относится к музыке
слишком рассудочно.
Так в чем же тут дело?
Неужто во всем виновата политика?
Или долгий успех притупил ее самокритичность?
Но теперь, когда этот юнец предложил ей помочь, она растерялась.
Никто до сих пор не бросал ей в лицо столько безжалостных истин.
Альфред между тем рисковал, притом крупно —
Ведь он очень нуждался в работе.
Это сущее безрассудство – так обращаться с певицей.
Паула могла б его попросту выгнать.
Кто он такой, чтобы ее осуждать?
А он продолжал свою речь, бегая по гостиной
И заложив руки за спину.
Когда же он наконец замолчит?
Паула собралась его прервать, сказав:
