Джулиан кивнул:
– Считаешь, они забрали у наших друзей нечто ценное?
– Ага, совесть.
Тот фыркнул:
– Типа того. Не исключено, что рефаиты были белые и пушистые, пока не нагрянули жужуны, – веселился он.
Лисс, напротив, даже не улыбнулась.
– Может, причина в эфирном пороге? – предположила я. – Нашира сказала, враги появились после того, как он дал трещину.
– Напрасно вы гадаете, – глухо пробормотала Лисс. – Правду все равно не узнать, рефаиты надежно ее охраняют.
– С чего бы? Если они такие могущественные и несокрушимые, зачем им перестраховываться?
– Знание – сила, – вздохнул Джулиан. – И сила на их стороне.
Лисс притянула колени к груди.
– Ошибаешься, брат. Меньше знаешь, крепче спишь. – Она буквально повторила слова Бабая. – От знания так просто не избавишься. Это пожизненное бремя.
Мы с Джулианом переглянулись. Лисс здесь давно. Наверное, стоит последовать ее совету. Или наоборот, не стоит, если хотим выбраться отсюда живыми.
– Лисс, – осторожно начала я, – а у тебя не возникало мысли насчет борьбы?
– Дня не было, чтобы не приходило.
– Так в чем проблема?
– Иногда я мечтаю выдавить Сухейлю глаза голыми руками, – с надрывом перечисляла Лисс. – Мечтаю пристрелить Наширу, вспороть брюхо Гомейсе, но всякий раз понимаю: меня убьют раньше, чем успею хоть что-то предпринять.
– Такими темпами ты рискуешь застрять здесь навечно, – мягко проговорил Джулиан. – Неужели тебя это устраивает?
– Конечно нет. Мне, как любому нормальному человеку, охота домой. Но ведь дом – понятие растяжимое… – Она резко отвернулась. – Вы наверняка считаете меня трусихой, бесхребетным ничтожеством.
– Лисс, напрасно ты…
Но акробатка не дала мне договорить:
– Не отрицай, Пейдж. Именно такой вы меня считаете. Но позволь рассказать кое-что, раз уж вас так тянет к знаниям. В две тысячи тридцать девятом году, во время Восемнадцатого Сезона, случилось восстание. Все местное население выступило против рефаима. – Боль в глазах девушки состарила ее на добрый десяток лет. – В результате погибли все – невидцы, ясновидцы. Не выжил никто. Рефаиты просто велели «алым туникам» не вмешиваться и позволили эмиту уничтожить всех и вся. – Она помолчала. – За непослушание положена кара, вот бунтовщики и поплатились. Рефаиты сразу предупредили нас о последствиях. – Девушка принялась тасовать колоду. – Вы оба – бойцы по натуре, но я не желаю сидеть и смотреть, как вы будете умирать. Тем более такой смертью.
Возразить было нечего. Джулиан задумчиво почесал в затылке и уставился на огонь.
