Лика вздохнула и сердито потерла глаза. Добравшись рукой до визжащего будильника, она с силой хлопнула по нему, заставив замолчать. Ничто не предвещало хорошего дня. Сегодня ей опять идти к проклятому доктору, и от мысли об этом становилось не по себе. Доминик обещал встретить ее у поликлиники. К ней домой он больше не придет. Все из-за Веры Павловны, в которую вчера вселился какой-то бес. Как оказалось, она полдня караулила за Ликиной квартирой, а увидев Доминика, набросилась на него с угрозами и проклятьями, она обвинила его во всех придуманных человечеством грехах и под страхом расправы запретила приближаться к Лике ближе, чем на тысячу километров. Конечно, ничего сделать ему она не могла, и подтвердить свои голословные обвинения ей было нечем, но эффект неожиданности возымел определенный результат. Очевидно, не желая становиться непрошеным гостем, Доминик достаточно быстро развернулся, и не пытаясь защититься, вышел на улицу. Вера Павловна еще кричала ему вслед некоторое время, а потом долго ворчала, сначала на лестничном пролете, контролируя, чтобы он не вернулся, а потом у себя дома.
Поздно вечером она пришла к Лике с ведром какой-то жидкости и начала опрыскивать ею все углы комнат. Девочка смотрела на пожилую женщину как на помешанную. Ее лицо пылало нездоровым румянцем, руки подрагивали, глаза бегали. Лике хотелось схватить Веру Павловну за плечи, обнять крепко-крепко и встряхнуть со всей силы, так, чтобы она опять стала той доброй, заботливой женщиной, которую она знала и любила, а не ограниченной старухой с навязчивыми страхами, какой она стала за последнюю неделю, но обида так и не позволила сделать это, и Лика неподвижно сидела на диване, молча наблюдая за "изгнанием нечистой" из собственной квартиры.
Облив обои достаточным, по ее мнению, количеством волшебного снадобья, Вера Павловна деловито огляделась, и оставшись довольной результатами своей работы, ушла к себе. Лика осталась одна, рассерженная и возмущенная.
Сейчас осадок от вчерашнего царапал Лике сердце и душу. Она не понимала, что случилось с Верой Павловной, но сквозь злобу и иронию колола мысль о том, что женщине, возможно, нужна помощь. Еще больше раздражало то, что Доминик даже не попробовал объясниться с Верой Павловной. То, что вчера воспринималось как болезненная вежливость или нежелание навязываться, сегодня больше походило на бегство.
Лика громыхнула чашкой по столу и стала собираться в поликлинику. Мысль о ненавистном враче немного затмила две другие. Он забрал ее зеркало. Он издевается над ней каждый раз, как она оказывается у него в кабинете. И ему что-то от нее надо. Что-то, несомненно, надо. Но что? И кто он вообще такой? И почему Доминик заявил, что доктор не тот, за кого себя выдает? Если он не врач, то кто? Может быть, она сходит с ума?
