— Если ты кыпчак, назови свое имя?
— Я Бейбарс, сын хана Бачмана.
Воина, который освободил его, звали Кутуз. Он был высок и широкоплеч, с круглым безбровым лицом и раскосыми темными глазами.
Кутуз отвез Бейбарса в цитадель Каира, где жили мамлюки, составляющие гвардию египетского султана. Почти все они по происхождению были кыпчаками. В какой-то миг Бейбарсу даже показалось, что время побежало в обратную сторону, и он снова находится в родных степях…
Когда Бейбарс окреп, Кутуз повез его в город.
Каир был шумен и многолик. Кутуз сказал, что город основал Амру, знаменитый полководец арабского халифа Омара. В его палатке свила гнездо голубка. Как раз с этого места и начинался великий Каир.
Улицы города были переполнены лавками, кофейнями, шумными торговцами и кричащими верблюдами.
Бейбарс с восхищением смотрел на белые и розовые, в пестрых куполах мечети, на узорные и тонкие минареты, на толпы феллахов и коптов, с безучастными лицами сидящих прямо на земле. Изредка попадались бедуины — худые, темноглазые, рослые. Все они были с огромными кинжалами, которые носили либо на спине, либо за поясом.
— Бедуины — смелые воины, — сказал Кутуз. — Но они не умеют драться строем. Только мы сможем защитить Каир. Аллах милостив, феллахи и копты доверяют мамлюкам.
Бейбарс с интересом слушал своего спутника.
В конце улицы находилась белокаменная мечеть. Кутуз спрыгнул с коня и постучал камчой по ажурным металлическим решеткам на окнах.
Смуглолицый мулла распахнул дверь, и, разутые, вступили они в прохладу и сумрак мечети.
Все стены были испещрены причудливой вязью арабских надписей.
Кутуз пал на колени, а Бейбарс лишь склонил голову. Он был еще далек от того мягкого и трепетного чувства, какое испытывают верующие в Храме, и молил Всевышнего о мести. Сероктен, озорная и звонкоголосая Сероктен!.. Он должен отомстить за нее.
Уже стемнело, когда они вышли из мечети. Все небо было усеяно крупными звездами, а у дальней кромки, там, где расплывался во тьме самый высокий минарет Каира, неподвижно застыл тонкий серп луны.
Ночью Бейбарс долго не мог заснуть. С открытыми глазами лежал он на жесткой циновке, слушая жалобную песнь пустынного жаворонка.
Всевышний сжалился над ним, и он снова стал воином, но тогда отчего так больно и горько на сердце.
Белая кость, сын хана, а простые нукеры командуют им.
Кутуз говорил, что ему нужно обязательно принять ислам. Таковы здешние обычаи. Мамлюки не имеют права жениться. Только смерть может освободить гаскера от клятвы, которую он дал египетскому султану. Но их владыка милостив. Каждую субботу, когда хабиру рыдают в своих синагогах о разрушенном Храме, в крепость приводят сотни наложниц. Они довольно искусны в любви.
