Я призналась, что так и не написала отцу. Для Филиппа это стало облегчением – получается, я вроде как последовала его совету. Конечно, он не подал виду, но я-то знаю, как он был доволен. Старшие братья! Ничего с ними не сделаешь – всё равно будут оберегать младших сестёр, как будто все сёстры – хрустальные. Но я на него не сержусь, у меня ведь тоже теперь есть младшая сестра, которую хочется уберечь, так что я его понимаю.
Филипп поговорил с Ниной Александровной, и она вроде согласилась прийти. То, что мы с Филиппом общаемся, она восприняла намного лучше, чем мы ожидали. Разволновалась, конечно, пообижалась, что ей не рассказали сразу, но постепенно успокоилась. Филипп всё равно постоянно нервничает, как бы чего не вышло. Знакомить наших мам и правда дело рискованное, но иначе никак.
«Это они сейчас, на расстоянии, такие добрые и готовы к мирным переговорам, – ворчит он. – А как встретятся, сразу вспомнят старое, и пошло-поехало!»
А мне кажется, ничего плохого не случится. Всё-таки это наши мамы. Понятно, что враждовать всегда легче, чем дружить, но неужели они не постараются? Моя мама уже вон как старается.
Стол застлан белой скатертью и уставлен салатами, закусками и деликатесами из магазина «Эвкалипт». В центре – ваза с розовыми тюльпанами, это Славка принёс. Он так волнуется, что можно подумать, ему сейчас в Большом театре выступать: вспотел, волосы липнут ко лбу, то и дело сплетает и расплетает пальцы. Они у него длинные, как китайские палочки, честное слово. И костяшки большие. Он весь такой нескладный и нелепый – ну невозможно! Даже жалко! Как кот Юля, когда тот был котёнком и сидел одиноко в подъезде.
– Да что вы так нервничаете? – спрашиваю я строго. – Это всего лишь мой брат. Не бойтесь, он не такой вредный, как я.
– Да н-нет, я п-просто… – чуть заикается Славка, но вид у него такой, что ему явно пора принимать успокоительное.
– Давайте ваших конфет съедим! Ну для храбрости, – предлагаю я.
– С удовольствием! – соглашается Славка.
– Кстати, а как они называются?
– Д-да никак не называются. Конфеты из чернослива.
– Нет, это скучное название. А как вам «Чёрная жемчужина»?
– «Чёрная жемчужина» – красиво, – кивает Славка.
Мама начинает сердиться:
– Ну конечно! Я тут одна работаю, а вы конфеты лопаете!
– И лопаем! – без зазрения совести отвечаю я за нас обоих.
– Хоть бы угостили!
– Пожалуйста!
Я протягиваю ей «Чёрную жемчужину». Мама жмурится от удовольствия. А уж Славка-то как счастлив, что его кондитерское хобби в центре внимания! Бедняга, он уже, наверное, ночами лепит эти конфеты – столько мы их едим.
