Леди Рансибл вскочила из-за ближайшего столика, изобразив нечто вроде любопытства – насколько это возможно для женщины, слой штукатурки на лице которой растрескается под воздействием истинно сильной эмоции.
– Очаровательно! – пропищала она. – Я видела объявление в «Морнинг пост». Но понятия не имела, что само событие состоится так скоро!
– Истинной любви противиться нельзя! – провозгласила Лила. – Вы сами знаете это, Бетси, особенно учитывая ваш печальный опыт. Жизнь коротка, и следует собирать розы или радуги? Во всяком случае, нужно что-то собирать. Пока не стало слишком поздно.
– У его светлости очень много важных дел в Шотландии, – пояснил граф ледяным тоном. – Поэтому он потребовал, чтобы свадьба состоялась немедленно.
– Совершенно верно, – подтвердил Гауэйн, улыбаясь леди Рансибл. – Мне не терпится привезти свою прекрасную невесту в замок Крэгивара.
Он привлек Эди чуть ближе.
– Уверена, что выражу общее мнение, если пожелаю вам обоим счастливой совместной жизни, – провозгласила леди Рансибл.
– Любовь рушит все препятствия, – вставила Лила, и голос слегка прерывался. Она снова села.
Леди Рансибл одарила пару широкой улыбкой и отошла, несомненно, чтобы известить всех о скандальной поспешности, с которой герцог Кинросс собирается жениться на дочери графа Гилкриста.
– Если я выхожу замуж завтра, – выговорила Эди, пораженная тем, как спокойно произнесла эти слова, – думаю, что мне нужно сейчас же вернуться домой.
– Ты не выходишь замуж завтра, – мрачно заверил отец. – Даже если я соглашусь на эту идею со специальным разрешением, церемония пройдет в спокойном и размеренном ритме.
Гауэйн поклонился, абсолютно довольный собой.
– Я буду счастлив нанести вам визит завтра днем, чтобы обсудить все приготовления, милорд.
– В таком случае я предпочту оставаться здесь, – решила Лила, поправляя вышитую жемчугом ленту в волосах. – Я даже не танцевала и naturellemen…[4] – Дальнейший смысл фразы ей, очевидно, не давался, так что она просто добавила: – Я отказываюсь возвращаться домой в столь немодно ранний час.
Эди абсолютно не хотелось оставаться в обществе отца и мачехи, поэтому она бросила умоляющий взгляд на Гауэйна.
– Я буду счастлив проводить невесту в ваш дом, – сказал тот графу. – Можете быть уверены, что у меня самые благородные намерения.
Челюсти графа были плотно сжаты, но он все же процедил сквозь зубы:
– Буду весьма благодарен, если проводите мою дочь, ваша светлость. Мы с женой вернемся в свое время.
