Торвэн не говорил о своих делах, однако у Дана создалось впечатление, что тот принадлежит к числу торговцев-авантюристов, охотников за удачей, не гнушающихся контрабанды. Похоже, он вовсю использовал смуту военного времени. Деятельность незаконная, недостойная, на взгляд Дана, но Торвэн спас, ему жизнь, и, похоже, вполне бескорыстно. Дан решил держать свое мнение при себе.
После того как звездолет вышел из гиперпространства вблизи Теи, Торвэн спросил:
— Где тебе удобнее причалить?
— На Тее один космопорт.
— Знаю, но я не намерен там садиться.
— Торвэн, это опасно! Они пошлют перехватчик, а ты нарвешься на неприятности.
— С какой стати? Я вообще не буду садиться на эту планету. Сброшу тебя на спасательной капсуле.
— Почему? — озадаченно спросил Дан.
— Таможенный досмотр проходить неохота, — хмуро сказал Торвэн.
— Твой корабль не будут осматривать, я обещаю!
На всех планетах, входящих в Галактическую Лигу, а Тея была одной из них, — Звездный Хранитель безотказно получал все, что требовалось. Дан ждал, что уж теперь-то Торвэн обязательно заинтересуется, но тот лишь покачал головой:
— Нет, на Тее мне делать нечего. Я и так потерял много времени.
— Но ты лишишься капсулы!
— У меня их несколько. Тебе я отдам старую модель, она большой ценности не представляет. Капсула с передатчиком, свяжешься с космопортом и попросишь о помощи. Оружие тебе нужно?
Тея считалась безопасной, но после налета харджеров Дан не был уверен ни в чем.
— На всякий случай дай бластер.
— Хорошо. Когда сядешь, известишь меня, все ли в порядке. Передатчик настроен. Тебе пора.
Дан заторопился:
— Торвэн, как тебя после найти?
— Это лишнее. Ты мне ничем не обязан. Я тебе тоже. — Торвэн внезапно похолодел и добавил почти враждебно: — Незачем нам встречаться.
Обескураженный, Дан проследовал в капсулу. Благополучно опустившись, передал: «Все в порядке», получил подтверждение, что сигнал принят, — и связь с кораблем прервалась. Вздохнув, Дан настроился на космопорт.
По возвращении на Олмет, базовую планету Звездных Хранителей, Дан неожиданно произвел сенсацию. Страсти разгорелись из-за ола. Медики заявили, что такого препарата не существует. На два дня Дан превратился в объект тщательных исследований, после чего врачи констатировали, что он здоров, хотя это противоречит и теории, и практике. Тридцать пять дней пребывания в шахте Кирта должны были вызвать в его организме необратимые изменения, но их не было. Когда его наконец выпустили из медицинского центра, Дан вызвал по видеофону Магистра. Видеофон общего доступа включался через робота-секретаря, поэтому Дан мог связаться с Джайваном только по личному видеофону, которым пользовались только близкие друзья. На территории станции Дан старался вести себя так, как если бы Джайван, его приемный отец, был для него, как и для всех, — только Магистром.
