В этот раз - всё как положено. Накормили до отвала пустой кашей, выдали фронтовые 100 грамм. Ух, ты! Шестаков пить не стал. охлебнул, чтоб руки не тряслись, остальное - во флягу. Я своё - туда же. Пусть у него будет. Мне всё одно - без надобности.
Патронов, гранат - сколько унесёшь.
Политрук толкнул пламенную про искупление, смытие кровью пятна позора, и т.д.
Ротный - как обычно - вперёд, назад пути - нет! Мы - острие грандиозного наступления, которое покончит с немцами. А к зиме - возьмём Берлин. А чтобы совсем нам весело стало - мы будем наступать с танками. Целый танковый полк. Нам одним.
Выдвигаемся, в рассветном тумане, на исходные - к подножию пологой высотки. Ночью валил снег хлопьями, сейчас стало хорошо подмораживать - влага воздуха стала оседать туманом. Туман тяготеет к низинам, нас не видно, а вот ряды черных укреплений противника на свежевыпавшем снегу - отлично видно. Как и суету у них. Не дураки, услышали рёв танковых моторов. Понимают, что убивать их сегодня будут.
Лежу на расстеленной плащ-палатке, мёрзну, мечтаю о кружке горячего, сладкого кофе и ласковых руках жены.
Не к добру. Нельзя раскисать. На смерть идти предстоит.
Пою речитатив, которому меня научил Витязь во сне. Может и бред, но, самообман, иногда - полезно.
Шестаков выбивает ритм моего речитатива на грязном стволе пулемёта. Немтырь пулемёт только внутри чистит. Минимизация усилий - на практике.
Шестаков - спокоен, сосредоточен, собран. Отдаю ему должный респект. Особо на фоне остальных - большинство бойцов роты самым натуральным образом колбасит. Вроде и спирт выпили, всё одно - трясутся, подвывают, молятся.
М-да. Когда выпил - не работает же молитва! Не услышит Он. Там цепи в башке от спирта коротит. Сплошные помехи. Лишь треск коротышей. Не конектится пипл с Богом по-пьяни. Т.е. - тоже самообман.
Скорей бы уж, что ли. Пусть случиться неизбежное.
И как услышали меня Боги Войны - грохот. Вот это - да! Такого я ещё не видел! Работу ударной армии видел, но так! Высотка - пропала. Только тонны поднятой в небо земли. Грохот - аж тошнит. И так - бесконечно долго. Часов у меня нет, а ощущениям - не верю. В бою минута - вечность.
Команды на атаку - не услышал. Вижу только - поднялись все, побежали. Вскочил, схватил свои манатки, и как тот самый ишак, гружённый, поспешил за Шестаковым.
Танки! Как громко было сказано! Т-70 - не танки. Так, танкозаменители. Что ещё раз указывает, что мы не на острие наступления. Там - тяжёлые полки прорыва. КВ, Т-34. Танковые армии, мехкорпуса. А у нас - Т-70. Полк. Два десятка малышей рычали сзади нас, подгоняя.
