Она не понимала. Спросила:
- Но почему ты решил тащить именно камень?
- Не знаю. Нужно было что-то делать немедленно. Жизнь уходила, как песок между пальцами, и я страшился ее никчемности. Но волю богов я, видимо, угадал. Боль не терзает грудь, не просыпаюсь в страшной тоске и в крике... Понимаешь?
- Нет, - ответила она. - Обними меня.
- Эх, только женщина...
Хмель стучал в мозг, а вымоченное в жгучих пряностях жареное мясо зажгло кровь и погнало ее, кипящую, огненную, заставило громко стучать сердце.
Земля качалась под нами, и мы оказывались между звезд. Древняя могучая сила швыряла меня как щепку, и я не скоро отпустил бы женщину, но она в какой-то миг взглянула на край неба, где солнце опускалось за лес, охнула и поспешно выкарабкалась из моих рук.
- Сизиф, - сказала она, вскочив на ноги, - возвращайся в Коринф! Ты сильный, красивый, мужественный... У тебя будет все: друзья, богатство, уважение, ты выберешь лучшую девушку в жены и построишь лучший дворец...
Она заспешила вниз, размахивая почти пустой корзинкой. Я оглянулся на камень. Действительно, лишаю себя простых человеческих радостей. Нельзя же в самом деле только и делать, что тащить камень! В город можно спуститься и под чужим именем, чтобы не указывали, не злорадствовали: ага, оступился, мы правы - только так и надо жить, как живем мы... Меня любят не за царскую мантию, я и в лохмотьях - потомок богов: в беге ли, в кулачных боях или в метании диска - не знаю равных.
А камень? Буду тащить по-прежнему. Но не мешает в городе погулять всласть, потешить свое молодое сильное тело.
Когда я подходил к стенам города, позади пронесся далекий гул. Деревья на горе падали все ниже и ниже: тяжелое неслось к подножию, сокрушая лес, сминая кустарник.
Только один вечер я провел в своем Коринфе. Веселья не получилось, хотя друзья старались изо всех сил. Упавший камень прокатился и по моему сердцу, ночью я почувствовал его тяжесть. Нельзя, нельзя идти по двум дорогам сразу, нельзя искать и радости людей, и радости богов!..
Камень лежал у самого подножия. Валун уплотнил землю так, что там, где я его вкатывал, стала как камень. Голый блеск, после дождя вода скатывается, так и не унеся ни крупинки, разве что поток протащит тяжелый ствол, сбитый валуном.
Вверх карабкаться с камнем трудно, вниз катиться за камнем легко. Вроде бы простая истина, но чтобы ее понять, нужно в самом деле скатиться, чтобы ощутить и легкость, и постыдную сладость отказа от трудных истин и понять, что человеку жить легче, чем богам. Легче - это лучше? Долго и я так думал, пока не услышал гневный голос неба.
