— Как зовут эту девушку? — заинтересовалась Мария. — Может, я ее знаю. Я тоже харьковчанка.
— В самом деле? — обрадовался Пахол. — Это мне очень приятно. Я никогда не забуду Харькова. С вашего позволения, ее зовут Ольга. Она живет на Юмовской улице, в доме номер одиннадцать, квартира сорок.
— Не знаю, — разочарованно промолвила Мария, ей так хотелось узнать эту девушку. — А где она работала?
Пахол улыбнулся.
— У вас, советских людей, когда интересуются незнакомым человеком, то прежде всего спрашивают: «А где он работает?» А у нас спрашивают: «Сколько у него капитала?» У вас, в Советском Союзе, наверно, было очень хорошо до войны.
— Вы не коммунист? — спросила Мария.
— Нет.
— И не социал-демократ? — спросил Стахурский.
— Нет. У нас в Мукачеве всего тридцать тысяч жителей и до войны было тридцать шесть партий. Но я вообще против партий. Ведь наци — тоже партия. Их надо уничтожить всех, вместе с их партией.
Стахурский улыбнулся.
— Очень хорошо, Ян, что у вас такая ненависть к фашистам. Но дело не только в том, чтобы уничтожить фашистов. Дело в том, чтобы их больше никогда не было. Надо так устроить жизнь на земле, чтобы фашизм больше никогда не мог возникнуть.
— Так точно говорила и панна Ольга в Харькове, — согласился Пахол. — И очевидно, так оно и есть. Вы, советские люди, все умеете видеть, все понимаете. Панна Ольга сказала мне тогда: «Начните, Ян, хотя бы с того, что сбросьте машину вашего шефа под откос».
— Она была подпольщица, эта Ольга? — спросила Мария.
— Нет, просто девушка.
— Коммунистка?
— Она была просто советской девушкой.
— Где ж она теперь?
— В Харькове, если не умерла с голоду или не попала в рабство в Германию. Она мне сказала: «Сбросьте шефа с машиной под откос», — упрямо повторил Пахол, — и я сбросил уже пятерых. И теперь надо сбросить шестого. Вот отдохну немного, с вашего позволения, пойду на станцию и объявлюсь коменданту: «Ян Пахол, отстал от эшелона, прошу направить меня вдогонку…»
— Нет, Ян, — сказал Стахурский, — теперь если и придется вам итти к коменданту и попроситься снова в часть, то вы это сделаете по поручению подпольной организации и в ее интересах.
Пахол помолчал немного, словно ждал, что еще скажет Стахурский, потом покорно промолвил:
— Хорошо.
Но сразу же прибавил:
— Только я не могу итти в бой. Я хромой, мне тяжело бежать в цепи. Я могу убивать только один-на-один, так, как я это делаю.
Стахурский улыбнулся:
— Хорошо, Ян. Мы это примем во внимание. — Потом прибавил: — Ваша Ольга — хорошая девушка.
