- Скачок, - ответил Лампов коротко, в нем все пело.
- Скачок, - согласился зав отделом. - Вам повезло. Такое бывает, как понимаете, далеко не со всеми. Увы, очень-очень редко. В стране всего несколько человек достигли этого уровня.
- Ну, уж скажете, - засмущался Лампов.
- Теперь поговорим о самой повести, - продолжал зав отделом. - Гм, вы назвали ее повестью, но тут на десять романов... гм... Мне, честно говоря, еще не приходилось держать в руках столь умную и глубокую вещь. В рукописи, естественно. К тому же написанную с таким накалом, страстную, хватающую за душу!.. Однако, вещь не доделана. Часто встречаются провалы, небрежности, отдельные моменты абсолютно не прорисованы... Показать?
- Не надо, - ответил Лампов со спокойной и ясной улыбкой. - Сам знаю. Когда перепечатывал начисто, увидел. Хотел переделать, а потом решил на вас проверить. У нас с вами не очень удачно складывалось, помните? Я ваши рецензии на клочки рвал, а сейчас вижу - правы.
- Тогда понятно, - протянул зав отделом. - Вот что... Если хотите, возьмем рукопись в таком виде. Редактор подправит сам. И в ближайший номер! Однако, я бы не советовал... У редактора нет вашей головы, мысли читать не умеет: что непонятно - сократит, а остальное сведет до своего понимания. Я сам взялся бы, но я не бог, могу только упростить, а разве это нужно вам или произведению? Решайте.
Лампов поднялся, протянул руку:
- Спасибо. Конечно же, я поработаю еще.
Вышел номер журнала с повестью Орловского. Лампов усмехнулся, получив гонорар. Первый раз в жизни даже не взял авторские экземпляры, настолько чужая эта простенькая повесть, состряпанная профессионально гладко, со всеми нужными местами, однако без того, чем он владеет сейчас. То уже не его повесть, то творение Гая Юлия Орловского...
Работал в счастливом упоении. Мысли приходили весомые, зрелые, ложились на бумагу во всей красе. Конечно, без правки не обойтись, кое-что придется вообще переписать, а то и не один раз, но даже сквозь шелуху впервые видна умная проза.
Жена сказала встревожено:
- Ты загонишь себя... Вон исхудал как!
- Ничего.
- Нет, - возразила она решительно. - Кому надо, чтобы ты отправился на кладбище? Только-только нащупал настоящий путь, и вдруг?.. Нет, я не позволю.
Он сперва сопротивлялся ее натиску, потом ошарашено уставился на всегда кроткую жену. А ведь права! Теперь как раз и должен беречь себя, ведь только начал, все написанное ранее - обречено на забвение.
