– Я продолжаю находить неподобающим то, как мы относимся к работникам нашего имения, мама. Я продолжаю считать бесчеловечными методы Баутисты, хотя они и увеличили наше состояние вдвое.
– Вижу, ты мечтатель, но ведь ты Д`Отремон, а не какой-нибудь мужчина. С этими правами можно жить на этой земле, как король, потому что Д`Отремон, ступая по ней, оказывает честь этой дикой земле.
– Которую я люблю всей душой! – прервал Ренато решительно и горделиво. – Я не только хозяин этой земли, но и ее сын. Я чувствую, что принадлежу ей и должен ради нее бороться, чтобы люди были менее несчастными. Не хочу ссориться с тобой, мама, но…
– Хорошо. Если не хочешь ссориться, ничего не говори. Будет время. Мы поговорим позже, когда ты привыкнешь к нашей обстановке. Когда увидишь все яснее, когда будешь землевладельцем. Я знаю своего сына лишь несколько дней, пару недель. Не думаю, что прошу у тебя слишком много после долгого отсутствия. В конце концов, все будет так, как ты пожелаешь. Ты хозяин, и я хочу, чтобы ты чувствовал это. Но поговорим о более приятном. Я так поняла, у тебя есть невеста, что ты влюблен, разве нет?
– Да, мама, – ответил Ренато нежно и ласково. – Я влюблен в самое очаровательное создание на земле, в лучшую подругу детства, озорную и веселую, избалованную, желающую, чтобы ее всегда носили на руках, роскошную, как истинная дочь этой земли.
– Дочь этой земли? – удивилась София. – Я думала, твоя невеста из Франции.
– Во Франции была, а теперь находится гораздо ближе. Она тоже родилась, как и я, на Мартинике. Она жила здесь до семи лет. А вернулась шесть месяцев назад.
– А из какой она семьи? Надеюсь, ты не остановился на недостойной тебе.
– Она достойна, мама. Достойна во всех смыслах. Ее зовут Айме де Мольнар.
– Ах! – радостно удивилась София. – Как такое возможно? Та малышка?
– Та малышка сегодня самая красивая девушка, какую ты можешь себе представить, мама. Тебе нравится? Нравится мой выбор?
– Черт побери! – весело и с удовольствием сказала София. – Ты смотри-ка… Надеюсь, мне понравится эта девушка. По поводу семьи и остального, ничего не имею против. То есть, кое-что действительно важно. А ты видишь, как идут наши дела. Это не имеет значения, благодаря хорошей работе Баутисты.
– Что ты говоришь, мама?
– Мольнар почти разорены, но это не важно. Ты достаточно богат, чтобы забыть об этом. Привези свою невесту как можно быстрее. – Она повернула голову и удивленно воскликнула: – Ах, Янина! Подойди-ка. Это Янина, племянница Баутисты и моя крестница. Но должна добавить: моя сиделка, подруга в этом одиночестве, почти дочь.
