— Те, что связаны с Грандалем, а не со мной.
— У меня забронировано место на самолет в полдень, рейс на Нью-Йорк.
— Но заказ можно отменить. Ты ведь знаешь, что я лекарство, в котором ты уже давно нуждаешься, дорогой. И лечение только началось.
— Сожалею, Вив. Невозможно.
— Мучает совесть?
— Называй это как хочешь.
— Ты хочешь заставить меня поверить, что действительно напичкан всеми этими религиозными заповедями и псалмами, которые твоя дражайшая матушка заставляла тебя петь? А слюнявые поцелуи, которыми она одаривала тебя, когда ты шел в воскресную школу? Но теперь, Бубба, ты взрослый мальчик.
— Это я давно знаю.
— Потому ты, наверное, не думаешь, что Богу нечего больше делать, как считать твои смешные грешки, а?
— Ты хочешь посмеяться?
— Боже мой, я всего лишь хочу, чтобы ты ответил мне с большей убежденностью.
Ужасно, но она меня возбуждала. Не только потому, что стояла передо мной совершенно нагая, великолепная Церера, радостно ожидающая изнасилования, но еще и потому, что мы, кажется, настроены на одну и ту же эмоциональную волну. Я дошел до того, что полюбил ее сарказмы — живые, грубые, молниеносные; легкость слов скрывает трудность чувств.
Я поднимаюсь, усаживаюсь на край кровати.
— Вив, кроме смеха…
— Кроме смеха, дорогой, я думаю, что достойна того же, что и Карен. Или Рапунзель.
— Рапунзель?
— Да. Не прошло и двух недель. Очаровашка из Лондона с гнездышком любви на Керзон-стрит. Малышка с накладными волосами.
— Кристел! Как, черт возьми, ты можешь быть в курсе?
— Близость. Нью-Йорк, Париж, Лондон, — куда едешь ты, там и я. Я удивляюсь, что ты никогда не чувствовал моего дыхания за спиной.
— И ты все время была так близко от меня?
— Иногда так близко, что если бы ты обернулся, то погрузился бы в мой взгляд.
— Тогда почему ты ждала до сих пор, чтобы появиться?
— Потому, что необходимо было дождаться удобного момента и места действия. Потому-то ты был далек, так далек от твоей обожаемой женщины — пожирательницы мужчин. Потому-то ты и закончил тем, что понял — она была больше, чем пожирательница мужчин.
— Но те два дня, что я провел с Кристел…
— Нет, ты еще не был вполне готов. Она слишком походила на девушку, на которой ты женился. Миленькая, маленькая, кокетливая. О! Конечно, ты чувствовал себя бубновым тузом, но всегда прикупал одно и то же. Для меня это не годилось. Но когда ты открыл, что Карен нашла отклик в твоей душе, настал час моего появления.
— Черт побери, я начинаю думать, что ты пустила Карен по моему следу в Тиволи, как приманку.
