Девочка перед дверью | страница 14



* * *

— Витька! Витька, проснись скорее! Смотри, лиса на дороге!

Я приоткрываю один глаз.

Освещенная фарами, самая настоящая лиса, рыжая, как на картинке, перебегает дорогу. Полутаратонка рявкает на лису. Лиса прибавляет ходу и, уже в безопасности, из кустов, обиженно тявкает нам вслед.

Вот это да! Еще и лиса в придачу!

Первый день дома

Утром я просыпаюсь, скатываюсь с дивана, кое-как напяливаю ботинки и, ударяясь о наши чемоданы и стопки книг, мчусь к окну: надо ж увидеть наконец живых верблюдов! Что они меня оплюют, я очень уж не опасаюсь. Что-то мне вчера показалось, будто папа у меня иногда врет…

Я распахиваю окно и сажусь на подоконник. В Москве, когда мы уезжали, было уже холодно, шел дождь, мы были в пальто и галошах, а здесь солнце шпарит вовсю.

Улица наша прямая, как палка. С обеих сторон ее идут одинаковые кирпичные домики в один этаж, с двумя верандами и низенькими зелеными заборами. И вдоль всей улицы — тоненькие деревья с резными листьями и с маленькой, как тарелочка, тенью. Улица совершенно пустая. Ни одного верблюда, как назло, нет. Людей тоже нет. Наверное, все специалисты разошлись по своим специальностям.

Но вот далеко впереди появляется облако пыли. Наконец! Вообще-то, верблюдов я в зоопарке видела. Но этот какой-то… Наверное, он просто еще маленький, потому что облако невысокое. Но пока я сижу, раздумывая, не захлопнуть ли мне на всякий случай окно, пыль рассеивается и в ней становится виден почти голый (если не считать трусиков) мальчишка, на ходу жующий кусок арбуза. По щекам мальчишки и по животу течет сок, присыпанный пылью, так что вид у него страховитый.

Доев все, мальчишка ногой закидывает арбузную корку к нам через заборчик и торжествующе вопит на всю улицу: «Ну и на-ар-р-бузился я!!!»

* * *

Ну у меня, оказывается, папа и врун! Никаких верблюдов тут нет. А просто такое название. И в Злодейской, которую мы проезжали, тоже наверняка отроду ни одного злодея не водилось. Назвали так и все.

Верблюд — это так называется станция. А где мы живем, и все дома, и институт, и Шаманский садик, и отделения — это все Учебно-опытный зерносовхоз № 2. Но так его, конечно, не называют. Только в газете и на Первое мая. А говорят просто «Верблюд». А мы — «верблюжане». А на станции дежурная кричит в трубку: «Алё, алё! Говорит дежурный верблюд!»

Вовка привел меня на станцию послушать, но, к сожалению, она кричала совсем не это, а про какую-то мануфактуру, которую выбросили вчера в поселковый.