От ужаса Шурка принялся бить себя по щекам. «Фу, не больно — значит, мне всё это только снится», — с облегчением подумал он.
Он бежал и бежал — тягуче. Во сне всегда бегаешь как в паутине. А коридор всё не кончался. За его стенами бормотали голоса. Хныкнул Бобка.
— Это просто шкаф, — слишком внятно и слишком громко сказал сквозь Шуркин сон мамин голос.
Глухо стукнули в ненужную дверь детской. Ту, что вела в коридор. Стукнули, подождали. Потопали прочь.
Опять голоса.
Хлопнула дверь у родителей.
— Черный Ворон, — раздельно произнесла тетя Рита, ликуя.
Шурка открыл глаза.
На темном потолке дрожал бледный прямоугольник света. За окном слышался рокот мотора. Таня спала.
— Иди назад, холера! — громко приказала кому-то в коридоре тетя Рита. — Нечего тут смотреть. К соседям это из дальней комнаты.
Скрипнула еще чья-то дверь. Бормотание.
— «Кто был, кто был», — проворчал голос. — Черный Ворон был. Только что ушли.
Ворон! Шурка рывком сел на постели.
— Таня!
Он подскочил и принялся тормошить сестру, шепча прямо в ухо:
— Таня! Черный Ворон! Был здесь! Только что!..
Он подлетел к окну. Отмахнулся от занавески. Взлез коленями на подоконник. Прижался лбом к холодному стеклу, чтобы видеть всю улицу.
Внизу видна была квадратная крыша автомобиля. Черного и совершенно обычного. Светили фонари. Темнели окна. Было пусто. Только старик-дворник, которого все звали Петровичем, стоял, облокотившись на лопату; он был в кальсонах и рубахе, поверх на плечи накинут тулуп. На лысине дворника лежал блик от фонаря.
— Где? Пусти. Да не толкайся ты, — Таня тоже вертела головой во все стороны.
— Был только что! Я слышал!
— Тише! Маму и Бобку разбудишь!
Быстро провели какого-то согнувшегося человека. Его держали двое. Втроем они нырнули в автомобиль.
Дверца машины лязгнула, мотор откашлялся, фары ощупали серый мартовский снег.
Прямоугольник света на потолке детской косо поехал в сторону, вниз по стене, и пропал. Звук мотора растаял в сырой ночи.
Дворник, сверху казавшийся каким-то приземистым и коротеньким, запахнулся в тулуп. Постоял. Принялся скрести лопатой, сгребая мокроватый снег по краям и аккуратно утаптывая. Скоро и следов машины не осталось. И дворник ушел.
— Слезай с подоконника, пока мама не проснулась, — зашептала Таня и дернула Шурку за край пижамы.
— Был Ворон, точно тебе говорю, — шептал Шурка.
— Мы же ничего не видели!
— Не успели, — с досадой ответил Шурка. — Я слышал! В коридоре ясно говорили — Черный Ворон.
