— Ты любишь ее, — тихо сказала я, нарушая товарищескую тишину.
Улыбка Винсента была печальной.
— Она любит другого. Это мой личный тяжкий крест.
В этом ли дело? — задалась я вопросом. — Или дело было в Тэране МакКензи?
— Наверное, — произнес он спустя мгновение, — ты думаешь, что это дало бы мне достаточно мотивации, чтобы убить Тэрана.
Я оглянулась на него с удивлением.
— Вообще-то, да.
Винсент поднял плоский как блин и вдвое больше микроволновки камень и передал его вампиру позади себя. С него сняли его ношу, он положил одну руку себе на талию, рукавом другой вытер себе лоб.
— Думаю, ты была бы в этом права. Но ты бы пропустила ключевую часть.
— Какую?
— Эту, — ответил он, показывая на камни и грязь. — Тот факт, что мы бежим от людей Тэрана. Мы находимся в самом эпицентре вражды. Подозрение за гибель Тэрана сразу пало бы на нас, в том числе и на Нессу. Особенно на Нессу, поскольку она была ближе всех к нему. Я вампир, Мерит. Я способен на убийство. Но убийство Тэрана причинило бы ей боль, поэтому я бы этого не сделал.
— И все так просто.
Винсент кивнул.
— Для меня это так. — Он наклонился вперед и вытащил камень, затем еще один, отбрасывая их в сторону. — Для меня это так, — повторил он, на этот раз более тихо.
Я передвинула еще один камень, и сквозь щель в обвале проник сноп света и грязи. Пальцы — удивительно, чудесным образом — пробились через него.
— Этан! — проговорила я, протягивая руку, касаясь их, сжимая их. — Ты в порядке? Как Несса?
Те полсекунды, которые потребовались ему на ответ, казались вечностью.
«Я здесь, Страж. Немного потрепанный, но здесь. И я поеду в Шотландию с тобой».
Я всхипнула наполовину рыдая, наполовину смеясь, это было стопроцентным облегчением.
***
Мы прокопались через оставшуюся часть камней, стараясь осторожно создать щель достаточной ширины, чтобы пролезли Несса с Этаном. Чем больше останется камней, тем устойчивей будет куча. Или так мы сами себе говорили.
Этан помог Нессе выбраться, затем последовал за ней. Когда он появился в лучах наших фонариков, то был весь в грязи. Из пореза на его виске капала кровь, и он бережно прижимал свою левую руку. Но он был цел, и он был жив.
— Небольшое сотрясение, — диагностировал Дэмиен, когда осмотрел Этана. — Перелом руки. Сломано два ребра. Множество ушибов. Ты довольно скоро исцелишься; было бы быстрее, если бы я мог заставить тебя перекинуться.
— А зачем это? — спросил Винсент, вопрос был настолько поразительным, насколько это было печально. Это говорило о том, что мужчина, вовлеченный в многовековую вражду, так мало знал о тех, против кого воевал.
