К. Ларина: А в вас?
Н. Губенко: Во мне абсолютное отсутствие политики. Если вы имеете в виду мои предпочтения в жизни, то я просто не изменил тому, что исповедовал прежде. И в своем кино, которое абсолютно не политизировано, если вы возьмете картину «И жизнь, и слезы, и любовь» и «Из жизни отдыхающих». «Подранки» те же. Я предпочитаю вдумчивое, внимательное вглядывание, прислушивание к человеку, к человеческим отношениям.
К. Ларина: Вот последнее время, я не знаю, вы заметили или нет, я почему-то все чаще попадаю на фильм, который совершенно не показывали в те годы. «Последний жулик».
Н. Губенко: Это была моя вторая роль в кино. После «Заставы Ильича» («Мне двадцать лет»), М.М. Хуциева. Я там всласть вместе с режиссером Яном Григорьевичем Эбнером и художественным руководителем Каликом и чудеснейшими художниками Серебровским и Боймом…
К. Ларина: И с песнями Высоцкого, кстати.
Н. Губенко: Да, которые впервые были исполнены на экране мною. А не кем-то иным. Я очень горжусь этим. Под музыку покойного Таривердиева. Я очень рад этой работе, она какая-то хулиганская, в ней видно неплохое владение актера телом. Я тогда окончил экстренный курс в цирковом училище, крутил сальто, ходил по проволоке, жонглировал. Там все это есть. Но, тем не менее, картина, на мой взгляд, не получилась. Она не сложилась драматургически, сюжетно. И там было много бутафории, то, что мы называем – туфты.
К. Ларина: А ваши картины, тут-то вы наверняка заметили, что они существуют в сегодняшнем пространстве телевизионном.
Н. Губенко: Да, редко показывают «Из жизни отдыхающих» и «И жизнь, и слезы, и любовь» и «Подранки», «Пришел солдат с фронта», как правило, идет к каким-то юбилейным военным датам. А вот последнюю картину, которая, на мой взгляд, в какой-то степени предугадала разрушение человеческих отношений, ее не показывают. Это «Запретная зона», моя последняя картина с потрясающими актерами. Многие еще живы. И Нона Мордюкова там играет потрясающую роль и Кирилл Лавров и Владимир Зельдин, и Ларионова, и Рыбников, и Смоктуновский. И все они совмещены, как и в первой моей картине, во всех моих картинах с типажами. Но картину не показывают.
К. Ларина: Еще такой вопрос. Скажите, пожалуйста, Николай Николаевич, а как вам кажется, на сегодняшний день победил рынок искусство или еще нет?
Н. Губенко: Мне хочется надеяться, что нет. Когда ты видишь работы Гинкаса, Фоменко, Чхеидзе, Додина, разумеется, в них есть элементы рынка. И СМИ делают из них в большей степени товар, чем произведение искусства. Но все-таки они демонстрируют неуклонность своих духовных устремлений. И отсутствие рыночной конъюнктуры. Что касается кино, то мне кажется, оно уже почти превратилось в рынок. Почти. Даже у новеньких, скажем, у Германа-младшего тоже очевидны товарные признаки, рыночные.
