сумки-барсетки да ценные вещи; осторожные и внимательные карманники; хорошо
подготовленные кукольники и ломщики, умело кидающие доверчивого жадного лоха; и,
несомненно, элита криминального мира – каталы и шулеры. Хотя сегодня грани между
преступными профессиями стали весьма условны. Лет двадцать назад настоящий дока
криминального мира, обладающий узкой специализации и недюжим талантом, считался
авторитетом и ни за что в жизни не позволил бы запятнаться чем-то неподобающим своего
статуса, например, банальной «мокрухой». Фармазонщик мог быть только мошенником,
шнифер – взломщиком сейфов, щипач – только карманником, а сегодня даже жалкий
попрошайка («жалкий» – условность: чтоб хорошо зарабатывать в статусе нищего или
инвалида, надо обладать неплохим уровнем актерского мастерства) или наперсточник
может посадить терпилу «на перо» за три копейки в случае конфликта. Такой приезжий
контингент не только ставит под угрозу безопасность и жизнь отдыхающих и горожан, но
и сильно портит кровь местному ГУ МВД, показатели которого летят в тартарары. Свои-то
жулики-бандиты местным правоохранителям более или менее известны, а залетных где и
как искать? Начальство с пеной у рта орет о необходимости профилактики
правонарушений, а что тут сделаешь, если большинство преступлений провоцирует сам
пострадавший? Сначала на всеобщее обозрение лопатник развернет со всеми
сбережениями, затем варежку разинет и глазами хлопает, будто говорит: «Берите, мне не
жалко». А после слезы льет! К каждому туристу-то постового не приставишь.
Воровской чес продолжается до октября, и только с концом пляжного отдыха сходит
на «нет». Тогда город успокаивается, и жизнь постепенно возвращается на круги своя.
Но сегодня все иначе. ЧП в краевой администрации внесло сумятицу в размеренную
жизнь прибрежного мегаполиса, поставило «на уши» полицию, Следственное управление,
прокуратуру и ФСБ, а так же местных чиновников различного ранга. Во всеобщей
суматохе, близкой к панике, сомневаться не приходилось. Он пока не был на месте
преступления, но прекрасно представлял, что звон от случившегося будет стоять еще
долго, раз его услышали даже в столице. И последствия могут стать непредсказуемыми и
необратимыми для любого представителя власти по всей вертикали.
Настроение испортилось окончательно. Ему так хотелось просто погулять по улицам
некогда родного города, а не лететь по служебной надобности, просто бродить бульварами
и переулками, скверами и садами. Без цели и особой необходимости, подобно несметному
