расхлябанность со всеми вытекающими. Отдыхающие вдребезги разбивали тихое
очарование Южноморска, нескончаемой суетой уничтожая его мирный уклад изнутри, в
бешенном вихре смешивали день и ночь, до самой осени стирая границу между светом и
мглой. Город превращался в огромный муравейник, подобный Москве или Петербургу, с
пробками и столпотворениями, с очередями и беготней. И только аура южной
обстоятельности и неторопливости не давала безумной энергии выплеснуться наружу, не
позволяла разразиться большому взрыву, сметающему все на своем пути. От гремящей
отовсюду музыки, криков, мигрирующих из конца в конец хмельных компаний, резких
голосов выведенных из себя мамаш, детского ора нельзя было ни спрятаться, ни скрыться.
Атмосфера успешного и благополучного, но, тем не менее, провинциального города
нещадно втаптывалась в уличную пыль десятками тысяч подошв кроссовок, босоножек,
мокасинов и резиновых шлепанец. Все скамейки в парке были заняты молодыми и не
очень парами: обнимающимися, целующимися, разговаривающими и не
разговаривающими, ссорящимися и находящими примирение.
Его раздражала излишняя суета и показная бравада. В мире все должно
сосуществовать естественно и органично. Уже давно не хотелось кутить с друзьями до
утра, а затем, быстро окунувшись в просыпающееся море, спешить на работу, где
надлежало разбираться в перипетиях человеческих судеб. Все больше радости доставляли
пешие прогулки тихими улицами или узкими аллеями парка под неспешное
перешептывание листвы и отрывистое пение ветра. Возраст! Жизненный бег замедляется
и переходит на шаг, уверенную и размеренную поступь.
А профессиональное чутье, даже не чутье, а простой житейский опыт напоминал, что
из года в год повторяется одна и та же картина. С потоком отдыхающих, безудержно
хлынувших на Черноморское побережье, пространство от Тамани до Адлера наводняют
различные лиходеи-гастролеры, собравшиеся на курортный покос. Для них для всех лето
год кормит. Незамысловатые гопники, делающие свой «бизнес» нахрапом на силе и
испуге; вызывающие отвращение, на том и зарабатывающие попрошайки (организованные
и неорганизованные); красивые и так себе, но обязательно неудовлетворенные, высокие и
низкие, полные и худые жрицы свободной любви на любой вкус и кошелек и просто
искательницы романтических приключений; разнокалиберные аферисты с изысканной
фантазией и манерами; шустрые и не очень домушники; барсеточники, в основном
работающие бригадой, крадущие оставленные безалаберным туристом или водителем
