ко входу в мечеть, где возле дверей стоял имам, из-под полуопущенных век наблюдавший
за разворачивающейся между двумя федералами баталией. Его длинные узловатые
пальцы медленно перебирали костяшки четок, вторя едва шевелящимся в молитве губам.
– Я сам разберусь! – рука полковника легла на клапан кобуры.
Ситуацию могло спасти только чудо, и то ли просьбы имама были услышаны, то ли
Всевышний сам решил остановить творимую на земле глупость, то ли проведение дало
людям шанс, но в спор вмешался громогласный окрик:
– Отставить!
Все, как по команде, обернулись назад. Штурмин инстинктивно подобрался, бойцы
вытянулись в струнку, Гайдуков вжал голову в плечи, точно получив хорошую затрещину.
В трех метрах от них в пыльном камуфляже и лихо заломленной на затылке
фуражке стоял командующий СКВО, с посеревшим лицом и проницательным взглядом.
– Какого черта здесь творится?
От тона, каким был задан вопрос, присутствующим показалось, что солнце вмиг
село за горами и посреди лета неожиданно наступила зима. В армии такое редко, но
случается.
Гайдуков, лебезя, поспешил с объяснениями к командиру. Теперь-то в присутствии
старшего по званию с него снимается всякая ответственность за происходящее, и
можно вздохнуть спокойно.
Пока его обвиняли во всех смертных грехах, Штурмин стоял в стороне, понурив
голову, наблюдая, как последние прихожане покидают стены мечети. Утешением,
перевешивающим любые невзгоды, оставалось то, что ему удалось избежать
конфликта, удалось сохранить жизни бойцов и местных жителей. Вот и имам в знак
признательности кивнул ему головой, перед тем как скрыться за дверью: спасибо, а
между собой вы уж как-нибудь сами.
Резким взмахом руки оборвав Гайдукова на полуслове, командующий спросил:
– Вы что тут одну победоносную войну решили устроить, подполковник?!
– Полковник… – по инерции позволил себе поправить командующего полковник
Гайдуков, еще не поняв, что тучи сгустились над его головой.
– Подполковник! – голос командующего лязгнул, как жернова мельницы, стирая
любые противоречия, и с желчью продолжил, – или вы думаете, я не умею считать
звезды на погонах? – И, повернувшись к Штурмину, сменил гнев на милость. –
Докладывайте, подполковник…
– Получается, с какой стороны не посмотри – герой, – подытожил Леднев.
– Герой, – без всякого скепсиса согласился Заур Имранович. – Не каждый может
похвастать, что является полным кавалером Ордена Мужества. А Штурмин – мог. У него
на груди такой иконостас был, что в музее не всегда отыщется. Если бы армия и прочие
