Я чувствую себя свободным человеком, и это не имеет отношения к моим титулам. Хотя я самый титулованный артист в искусстве, никогда ничего на груди не носил – ни депутатских значков, ни орденов. Потому что – спасибо большое за признание, оно мне нравится, но я свободная личность.
Свобода человека – это осуществление его принципов. Когда меня спрашивают: «А как вы проявляете свое отношение к стране, к народу как артист?» – я отвечаю: «В репертуаре». Я выбираю тот репертуар, который воспевает труд, воспевает подвиг, воспевает мою землю, воспевает мой народ. Я не пою песен о Брежневе или песен о Сталине. Это совершенно разные вещи.
Все, с кем я общаюсь, знают, что я очень принципиальный человек. Приучаю к принципиальности и своих детей, и своих внуков, и своих друзей, и свой коллектив.
Никогда не менял свою фамилию, хотя в свое время это было очень непросто. На Украине, где я родился и жил, процветал антисемитизм. Мне много раз предлагали взять псевдоним. Но меня мать с отцом нарекли Кобзоном, Иосифом – значит, я должен быть Кобзоном, Иосифом. Какое право я имею отрекаться от себя в угоду обществу или правительству? Я остался кем был и счастлив, что 54 года выхожу на сцену со своей фамилией.
ДЛЯ МЕНЯ ТОЛЕРАНТНОСТЬ – НЕ ПАФОСНОЕ СЛОВО, А КОНКРЕТНАЯ И ОБЯЗАТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ КУЛЬТУРЫ
Когда пою произведения на хорошую поэзию, я властвую, потому что призываю людей задуматься. «Журавли» Гамзатова, «Баллада о красках» Рождественского, «Идут белые снеги» Евтушенко с финалом «Если будет Россия, значит, буду и я»… Зрители подчиняются этому призыву, этой высокой поэзии, высоким мыслям и философии. Можно, конечно, допустить улыбку или спеть шуточную песню, но властвовать над публикой получится, только если призывать думать. В этом – моя профессия.
Благодаря моей жене – мы уже 42 года в браке – у нас замечательная семья. На супруге лежит основная ответственность за детей и внуков. У нас как в том анекдоте: самец должен летать, собирать червячков, а самочка – сидеть в гнезде и кормить птенцов. У каждого свои обязанности.
Ради любви приходится идти на взаимные уступки. За 42 года брака у меня с Нелли было все, кроме двусмысленностей. Есть такой хороший анекдот, когда у жениха на золотой свадьбе спрашивают: «Скажи, пожалуйста, 50 лет ты прожил с одной женщиной. Не было за эти годы желания развестись?» А он в ответ: «Развестись – нет, а вот убить – было!» Так что было все.
В ЛЮБВИ И В СЕМЬЕ САМОЕ ГЛАВНОЕ – СОЗНАНИЕ, ЧТО, УСТУПАЯ, ТЫ ПРИОБРЕТАЕШЬ
