Кто был не названный по имени русский библиофил? Полагаю, что не кто иной, как С. А. Соболевский.
Кстати, именно он, Соболевский, объяснил Пушкину, что, переводя «Песни западных славян», наш поэт принял за подлинник мистификацию, принадлежащую Просперу Мериме.
В апреле 1834 года Соболевский совместно с поэтом разбирал и упорядочивал домашнюю пушкинскую библиотеку. Как замечает позднейший биограф, «в этом деле Соболевский был незаменим». Биограф, В. В. Кунин, особо подчеркивает, что свои способности Соболевский употребил «на библиографическое оснащение творческих усилий писателей…»
Мысль о том, чтоб выделить в специальный отдел всевозможные «барбиеризмы», скорее всего, принадлежала знатоку анонимных тиснений. Так или иначе, напрашивается вывод: в данном отрезке опекунской описи перечислены различные маскированные издания. Мы называли номера 739 и 740. Читаем соседнюю запись. № 741. Конек-Горбунок Ершова.
Выходит, что эта сказка, изданная в 1834 году, сразу была поставлена на полку, предназначенную для различных литературных мистификаций!
Последующие, не включенные в выборку Л. Б. Модзалевского номера, заняты книгами, сохранившимися в составе библиотеки. Не окажутся ли какие-то из них опровержением всей цепочки догадок?
Ученый хранитель Пушкинского фонда Т. И. Краснобородько любезно сообщила: «в опекунской описи под интересующими вас номерами числятся следующие книги…»
Так выяснилось, что в том десятке номеров – с номера 739 по 748 – в который входит «Горбунок», почти все книги соответствуют нашим догадкам.
Однако два-три случая, казалось бы, непоправимо портят благополучную картину.
№ 743. Краткое описание дел Петра Великого.
В каталоге Модзалевского автором назван Тимофей Полежаев. Но в каталоге то ли небрежность, то ли ошибка. Тимофей Полежаев – не автор, а позднейший издатель. Подлинный автор на книжке не обозначен. И потому данный пример работает не на опровержение, а на подтверждение наших догадок.
Из-за ошибки Модзалевского самые дотошные исследователи не смогли разыскать книжку «Т. Полежаева» и вникнуть в судьбу находившегося у Пушкина экземпляра. Но если впоследствии ошибся Модзалевский – то не мог ли Пушкин впасть в ту же ошибку?
Есть возможность доказать, что Пушкину имя истинного автора П. Н. Крекшина – было известно.
После кончины поэта министр Нессельроде обратился к Бенкендорфу, просил вернуть рукописи, взятые на дом из государственного архива.
В черновике запроса Нессельроде упоминает, в числе прочих, «рукопись П. Н. Крекшина».
