Лежавший рядом с Прошкиным Юрий прильнул к винтовке. Время шло, Виктор ждал, а выстрела всё не было. «Правосек» не мог оставаться на месте до бесконечности, и старший сержант не выдержал.
– Почему не стреляешь? – шикнул он на мешкающего снайпера.
– Не могу… – прохрипел тот.
– Что? – Прошкину показалось, что он ослышался или не так понял сказанное.
– Не могу стрелять… в человека не могу…
– Ты дурак? Какой он человек? Он враг. Он сколько таких, как ты, убил? Ты к нему пришёл или он к тебе?
– Не могу… – Юрий, оторвавшись от прицела, мотнул головой.
– Стреляй, говорю! – зашипел Прошкин.
– Мг, гм, – промямлил ополченец.
«Правосек» встал, начал заправлять штаны.
– Стреляй! – Виктор готов был врезать снайперу под рёбра.
– Не могу! – упрямился тот.
«Правосек» развернулся, готовясь уйти в тень укрытия.
– Стреляй, сука!!! – Прошкин со злостью ударил кулаком в землю.
Юрий сглотнул подступивший к горлу комок, прицелился и плавно, как учили, потянул спусковой крючок. Гулко плюхнуло. «Цель» бросило на землю. Один из оставшихся в живых открыл беспорядочный огонь. Другой не спешил хвататься за оружие или бежать на помощь раненому.
– Давай по автоматчику! – Прошкин почувствовал азарт. О том, что второй выстрел может выдать их позицию, как-то не думалось.
– Одна голова, далеко, не попаду… – прохрипел Юрий.
– Да хоть напугаешь! – не унимался старший сержант, и снайпер, прицелившись, вновь нажал спусковой крючок. Выстрелы прекратились. А через десять минут по позициям народной милиции ударили миномёты. Милиционеры не остались в долгу. Попалив в белый свет как в копеечку минут пятнадцать, обе стороны успокоились. До вечера на линии соприкосновения наблюдалась тишина. Вытащить теперь уже наверняка мёртвого «правосека» так никто и не удосужился. А когда стемнело, разведчики покинули свои позиции и, немного погостив у ополченцев, направились в следующую отмеченную для работы точку. Из-за того что местность представляла собой гладкую равнину без каких-либо возвышенностей, с которых бы имелась возможность контролировать подступы, линия разграничения здесь была настоящей линией фронта. С обеих сторон окопы. Повсюду долговременные огневые точки. Всё как на ладони. Перед окопами минные поля. Расстояние в почти полторы тысячи метров позволяло не бояться огня из стрелкового оружия.
– Как тут у вас обстановочка? – с ходу поинтересовался Майер у встретившего их комбата, в чью зону ответственности входил данный участок.
