В течение четырех последующих недель денно и нощно около обруча стоял полицейский наряд, а профессор между тем проводил большую часть дня в суде, а большую часть вечера — в беседах со своими адвокатами. Тем не менее, он нашел время, чтобы трижды встретиться с мэром.
Нью-Йорку жутко повезло с мэром. Стоявшие перед ним проблемы почти полностью уравновешивались его яркой индивидуальностью, умом и воображением. Если профессору Хеплмейеру снились пространство и неопределенность, то мэру с тем же постоянством снились экология, мусор и финансы. Потому ни у кого не вызвало удивления, что мэр выдвинул идею, которая обещала изменить ход истории.
— Мы проведем опыт с одним-единственным мусоровозом, — умолял мэр Хеплмейера. — Если он удастся, вы получите третью Нобелевскую премию.
— Мне не нужна еще одна Нобелевская премия. Я и первых двух не заслуживаю. У меня столько грехов.
— Я могу убедить Бюджетный совет, чтобы они уплатили все расходы по делу Силвермана.
— Бедный мальчик… но разве Бюджетный совет сможет снять с меня хоть часть вины?
— Он сделает вас миллионером.
— Этого я хочу меньше всего.
— Наконец, это ваша обязанность перед человечеством, — настаивал мэр.
— Университет никогда не разрешит вам этого.
— Колумбийский университет беру на себя, — заверил мэр.
— Это отвратительно, — в отчаянии произнес Хеплмейер. Но потом сдался, и на следующий день груженый мусоровоз проехал по университетскому двору к обручу.
Блестящее предложение мэра распространилось по городу, как лесной пожар. Не только местная пресса, телевидение, не только почти двенадцать тысяч студентов и других городских зевак, но и зарубежные корреспонденты прибыли в назначенный час на место. Ажиотаж объяснялся тем, что талант производить мусор, несомненно, заложен в генах человечества, а может быть, даже является важнейшей функцией человечества, как однажды бестактно заметил Джордж Бернард Шоу. И уж уборка этого самого мусора, несомненно, является общечеловеческой проблемой.
Итак, камеры зажужжали, и пятьдесят миллионов глаз вперились в телеэкраны, когда большой мусоровоз занял исходную позицию. Для истории заметим, что водителем был Ральф Веккио, а его помощником Тони Андамано.
Андамано стоял, так сказать, в лучах славы, спокойно и умело направляя Веккио:
— Подай назад, Ральфи… еще чуть-чуть… теперь придержи немного. Легко и красиво. Подай назад. Подай назад. Еще двенадцать-четырнадцать дюймов. Потише… отлично. Стой так. Хорошо.
