– И каков же радиус этой зоны? – поинтересовался Нат, с трудом проглотив комок в горле.
– Не менее двухсот метров… Триста метров будут надежнее. В пределах этого расстояния все рассыплется на куски, и проклятое зеркало превратится просто в большую груду мельчайших осколков. Но помни – твои кости тоже, если ты не успеешь добежать до безопасного места.
– И сколько у меня будет времени до взрыва?
– Десять минут.
– Маловато, конечно. Стекло очень скользкое. Если я попытаюсь бежать, то непременно упаду и расшибусь.
– А я и не говорил, что это задание для первого встречного. Но если ты справишься, я произведу тебя в звание сержанта.
– Ладно, – сказал Нат. – Давайте сюда вашу мину. Я отправлюсь, как только начнет темнеть и наши мечтатели вернутся.
Сжимая свою опасную ношу под мышкой, он устроился в тени одного из бараков, чтобы дождаться захода солнца.
«Это безумие, – произнес в его сознании голос Сигрид. – Эта штука убьет тебя. Твой скелет рассыплется в крошку, и лишенное опоры тело распластается по земле. Твоя кожа, мышцы, внутренности – все превратится в жалкую булькающую лужу. Ты правда этого хочешь?»
– Можешь предложить что-нибудь другое? – устало спросил Нат. – Если ничего не предпринять, через три дня мы все будем ползать на коленях по зеркалу и глупо улыбаться, глядя, как проклятое стекло отражает наши самые заветные фантазии.
«Я ухожу, – тихо сказала Сигрид. – Я не могу больше ждать, испытание становится мне не по силам. К тому же я не хочу увидеть, как ты погибнешь».
– Что ж, ладно, – сдался юноша. – Это полностью твое право. Ты и так очень много мне помогала.
«Я буду ждать тебя в Аквадонии. Там не так жарко, и к тому же я смогу укрыться внутри цистерн. Если я останусь здесь еще хоть на один день, то обязательно сгорю».
– Ладно, – повторил Нат. – Тогда до скорого. До новых приключений.
«До новых приключений», – эхом отозвалась Сигрид, и Нату почудились слезы в ее голосе.
В следующую секунду она исчезла, и Нат тут же ощутил тоскливую пустоту. Ну надо же… эта зараза так изводила его, но вот мгновение назад ее не стало, и он уже по ней скучает! Кто разберет, что с ним творится?
Стараясь ни о чем не думать, он стал ждать, когда стемнеет.
Нат уже задремывал, когда на меркнущем горизонте проступили силуэты возвращающихся жертв колдовства. По своему обыкновению, рабочие брели к лагерю, чтобы выпить традиционную дозу агуальвы и лечь спать. Значит, на стеклянной плите никого не будет.
