«Что?»
«Именно так. Вместо золота они используют волшебный огонь, который зажег метеорит. Они разминают его, месят, как тесто, и придают ему форму украшения, а потом окунают в агуальву. При этом их изделие застывает с поверхности, и люди могут носить его, не боясь сгореть».
«И ради чего такие хлопоты?»
«Да уж, сразу видно, что ты мужчина! Да ради того, что огненные украшения гораздо красивее, чем даже сделанные из самого чистого золота. Их сияние зачаровывает. Говорят также, что они наполняют своего владельца невероятной энергией и исцеляют любые болезни. Многие люди тайком покупают их и носят у себя дома, когда никто не видит. Однако такая покупка приравнивается к измене, и если кого-нибудь в ней уличат, то приговорят к смерти. Здесь, в Аквадонии, с такими вещами не шутят».
«И эти штуки могут меня вылечить?»
«По крайней мере, Анаката так считает. И ей известно, где их можно раздобыть. Она знает кое-кого из женщин, перевозящих контрабандный товар. Ей достаточно было бы связаться с каким-нибудь ювелиром и купить самый простенький медальон. Ей очень хочется это сделать. Ты очень ей дорог, но ей трудно поступиться своими убеждениями, поэтому сейчас она страшно терзается этой дилеммой. Я собираюсь забраться ей в голову и подтолкнуть ее к нужному решению. Мне это удастся, я знаю».
«Но это же манипуляция!»
«А что, ты предпочитаешь превратиться в ледышку?»
Нату показалось, словно легкий сквознячок пролетел сквозь его голову, из одного уха в другое: он понял, что это Сигрид покинула его мозг. Он снова погрузился в оцепенение, вяло пытаясь представить себе, как могут выглядеть эти самые огненные драгоценности. Неужели и вправду можно отковать пламя так, чтобы придать ему форму медальона? В его сознании сами собой возникали причудливые картины: кузнецы с почерневшей от копоти кожей, пытающиеся укротить огонь ударами молота, изгибая и плюща его на наковальне, как зарождающийся клинок меча или сабли.
Измученный этим полусном, полубредом, он провалился в забытье.
Он был уже на пороге смерти, когда мягкое тепло вернуло его из мрака. Яркое желтое пятнышко на его груди, сияющее, как маленькое солнце… Холод медленно отступал, и кровь, почти уже застывшая в венах, снова стала горячей и текучей. Вместо ледяной статуи он снова становился человеком – истощенным и обессиленным, но по-прежнему живым.
«Не двигайся, – шепнула ему Сигрид, – ты пока еще слишком слаб. Мне удалось убедить Анакату купить у ювелира-контрабандиста огненный медальон. Ей это обошлось в три полных стакана агуальвы… Ради тебя она отдала почти все, что у нее есть! Думаю, что не ошибусь, если скажу, что эта малышка по уши в тебя влюбилась! Она пошла на ужасный риск. Если о ее поступке станет известно, ее немедленно бросят в тюрьму».
