Его нашли загонявшие коров женщины. «Сынок, – сказали они, – шо ж ты тута ляжишь, споймають тебе, у нас же в деревне полно полицаев».
Под вечер привели его в какой-то дом в середине села. Хозяин – мужик-плотник.
Позже Тобиас поймет, что наверняка все сельские мужики-белорусы – плотники и столяры, мастера на все руки по дереву. Они и мебель, и окна-двери, да и весь дом могут сами построить.
Когда он зашел в дом того старика-плотника, там кроме хозяина находилась старая мать и три молодые девушки-дочери, одна вообще еще подросток.
Встретили опять приветливо, как своего. Приглашали остаться у них, к нам мол приходят партизаны, пережди немного времени, но Тобиас уже не мог ждать на месте, и через пару дней, поблагодарив хозяев, ушел дальше, в глубь лесов. Прошел через деревни Млынок, Стабрюки, Класово, Тарасевичи. Куда бы он не заходил, везде его принимали, кормили, лечили, что-то советовали и обязательно предлагали остаться, дождаться партизан у них. Тобиасу было невмоготу ждать и он, хотя и с сожалением, каждый раз расставался с этими красивыми, открытыми и добрыми людьми, которые считали его, в принципе чужого им человека, своим, причем, сразу и без всяких условий. Отдавали ему, может быть, последний кусок хлеба или какую-то тряпку как своему родному.
Наконец Тобиас дошел до большой солидной деревни Бобрик с хорошими домами. На краю села, когда он сел отдохнуть на скамейку, к нему подошли три человека в советской военной форме, официально обратились к нему на вы: «Кто Вы такой?» и повели его в какой-то дом. Там посадили его на табурет, сами сели с трех сторон и попросили рассказать о себе. Тобиас добросовестно рассказал на разных языках про свою, пока короткую, но насыщенную всякими неприятностями жизнь. Военные внимательно его выслушали, задавали наводящие вопросы, потом один из них, возможно старший, сказал: «У вас многое не увязывается. Называете себя евреем, а языка еврейского не знаете, волосы у вас русые, глаза голубые, да к тому же по-немецки и французски говорите свободно. Кто же Вы такой на самом деле, может провокатор или лазутчик какой? Зачем Вам так нужно попасть к партизанам?»
Говорил старший по-немецки. Тобиас сказал: «Я не знаю, что мне еще сказать и как доказать, что я не шпион, делайте со мной, что хотите, только не оставляйте меня немцам».
Потом вызвали еще двух человек, как оказалось позже, бывших милиционеров и те повели Тобиаса в лес. Оба они были не местные и очень разные по характеру. Один, нормальный вроде бы парень, второй – классический довоенный милиционер с должностной придурью. Уже на входе в зону отряда он сказал первому сопровождающему: «А давай проверим его. Он говорит, что даже стрелять не умеет. Сейчас посмотрим». Он вложил в руки Тобиаса винтовку, сам за него прицелился сбоку и сам же выстрелил. Попал в дерево. «Видишь, – закричал он, – а говорит – стрелять не умеет. Шпион он, это точно». На выстрел сбежались партизаны. Выяснили, кто и зачем стрелял. Они видимо хорошо знали того «бдительного» милиционера-партизана, поэтому предупредили его, чтобы не играл в дурацкие игры и не трогал парня. Раз поручили тебе привести его в отряд, значит, веди и не выделывайся. Буквально через четверть часа Тобиас был в партизанском лагере. Наконец свершилось!
