Сгруппировавшись и поморщившись от боли, Оливия отпустила руки. Она ударилась о грудь Гейба, сбив его с ног. Сильные руки обхватили ее, и они оба покатились по земле. Он закрыл ей голову руками, защищая от обломков. Они откатились подальше от горящего склада; вокруг падали куски кирпича и раствора.
Гейб и Оливия лежали бок о бок; ноги их сплелись, она скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от него. Они устало вздохнули и пролежали еще несколько секунд без движения. Частое дыхание Гейба шевелило ее волосы. Вдруг он тихо засмеялся.
– С вами каждый день так интересно? – прошептал он ей на ухо.
Оливия сообразила, что так и лежит, вцепившись в его воротник, и тоже рассмеялась:
– А я думала, это вы виноваты.
Гейб перекатился на спину, и она оказалась почти на нем.
– А вы крепкий орешек!
Оливия привстала на локте; сильные руки, которые сегодня не однажды спасли ей жизнь, гладили ее щеки. Его кобальтовые глаза… от них невозможно отвести взгляд! Он внимательно разглядывал ее.
Оливия провела пальцами по темной щетине над его верхней губой, вытирая сажу. Ее так давно не обнимали! Гейб вдруг поднял голову и коснулся губами ее губ. Он словно испытывал ее, знакомился с ней.
Второй поцелуй оказался не таким робким; кончиками пальцев он гладил ее голову, а язык скользнул между ее разомкнутыми губами и нашел ответ. Из его груди вырвался стон; она ответила тем же.
Оливия крепче вцепилась в его воротник; она отвечала на каждое движение его языка, каждую ласку его твердых, чувственных губ. Его губы должны были напоминать о крепком черном кофе – он пил такой. Но они пахли дымом, были горячими, настойчивыми и одновременно нежными. Оливия прижалась к его мускулистой груди, изнывая от желания.
Но эта неожиданная встреча двух ожесточенных сердец, усиленная радостью оттого, что они остались в живых, продлилась недолго. Рев мощного мотора отвлек внимание Оливии от жарких объятий. Они вернулись в мир, полный опасностей. Оглядевшись по сторонам, Оливия отстранилась. Ее женская защита ослабла, но помогла тренировка, полученная в полицейской академии.
Она с трудом поднялась и побежала на звук тормозов. Какая-то машина разворачивалась на улице.
Погоня оказалась недолгой. К тому времени, как Оливия повернула за угол горящего склада, силы у нее иссякли, а знакомая машина превратилась всего лишь в темную тень, которая скрылась за углом. Оливия снова согнулась пополам в мучительном приступе кашля.
– Кто ты, сукин сын?
