В Мологу, пригород Аккермана, пришли, когда уже начало смеркаться. Решили до утра остаться здесь. Не идти же в город на ночь глядя.
Ночевали у одной бедной молдаванки. Утром девушек ждала первая неожиданность.
— Марина, — позвала Женя дочь хозяйки, девочку лет десяти, — сходи к соседям и купи нам яблок. Вот тебе деньги.
Девочка выбежала из дому, но тут же вернулась.
— Тетя, — сказала она, протягивая Жене бумажку, — а эти деньги сейчас не ходят. Нужны новые, с королем Михаем.
— Покажи. — Женя взяла в руки помятую купюру. — Правда старые! Смотри, Тамара.
— Сейчас только новые леи ходят, — доверительно сообщила девочка. — Даже немецкие марки в магазинах не берут…
— Да… Положение у нас с тобой неважное, — задумчиво проговорила Женя, когда подруги вышли на дорогу. — Груза не нашли, считай, что и денег нет.
— Ничего, как-нибудь выкрутимся.
Акулина Лопенко, или просто тетя Киля, обрадовалась племяннице. Хозяйство большое, а тут две молодые дивчины. Пусть живут, даром хлеб есть не будут.
Спустя два дня Тамара как-то сказала:
— А у нас, тетя, в Каргасанах вещи остались.
— Вещи? Почему же вы сразу не сказали?
— Да все некогда было.
— И много вещей-то?
— Не очень.
— Сходите, милые, обязательно. А то, чего доброго, пропадут вещи.
На следующее утро подруги отправились в путь. К вечеру были на месте. В небольшой рощице дождались ночи.
И вот наконец рация и питание к ней в большом домотканом мешке. Несли его по очереди.
На рассвете, усталые, измученные, пришли в Мологу. Здесь наняли подводу, на которой и добрались до города.
Тети Кили дома не было. Тамара отнесла мешок на чердак и спрятала там в углу, забросав хламом.
— А где же ваши вещи? — спросила хозяйка, вернувшись с базара.
— Нет вещей, тетя,- — чуть не плача, проговорила Тамара. — Женщина, у которой мы их оставили, уехала, и мы ничего не нашли.
— Вот досада-то! — посочувствовала тетя. — А много ли вещей было?
— Да нет, не очень. Но там было мое новое платье. Такое красивое!
Как только она ушла, Тамара забралась на чердак и, растянув антенну, стала настраивать рацию. Через полчаса спустилась вниз.
— У меня все готово! Давай скорее подготовим радиограмму. Ведь это наша первая!
Первая радиограмма… С каким нетерпением ее ждут там, за линией фронта! Майор Лебедев, очевидно, не дает покоя ребятам из армейского радиоузла. Ждут вестей и в штабе, где у больших карт и днем и ночью идет напряженная работа. Может быть, там еще ничего не знают о том, что происходит здесь, в Аккермане. Но скоро их короткие «точка-тире-точка» принесут первые вести, и молчавшая до сих пор карта покроется кружками, стрелками, линиями, заговорит на своем, военном языке. А потом в воздух поднимутся самолеты, выйдут из укрытия танки и самоходки, по всей линии фронта загрохочут раскаты орудийных залпов.
