— Милый!
— Да?
— Не пытайся заняться со мной любовью, ладно? У меня ничего с собой нет. А… мне может слишком сильно захотеться. Это ведь как бы гадко, да? После того, что нам пришлось сделать.
— Бывает. После чьей-нибудь смерти тело хочет отпраздновать, что оно живо. В любом случае я намерен оставить тебя ненадолго одну, Бетси.
Сонные глаза широко распахнулись.
— Нет!
— Повешу на обеих дверях таблички с просьбой не беспокоить, запру номер на ключ. Все будет в полном порядке. Вернусь к половине шестого, к шести.
— Ты куда?
— Так, по одному поручению. Ничего важного.
— Ладно, только поосторожней, любимый, — пробормотала она.
Повернулась на бок, воткнула кулачки под подбородок, согнула и подтянула колени. Спустя несколько секунд засопела. Непомерно отягощенная грудная клетка медленно, глубоко опускалась и поднималась. Я задернул шторы, чтобы в номере стало темнее, набросил на нее одеяло.
Первый звонок не успел дозвонить, как я схватил телефонную трубку. Бетси не проснулась.
Это был Мейер.
— Я свободен, — объявил он. — Приведен в порядок для исполнения службы. Превратился в объект любопытства и благоговения. Моя некогда симпатичная физиономия смахивает на мяч, которым сумасшедшие играли на пляже. На борту моего утлого судна две нежные девушки по очереди держат меня за руку, прикладывают холодные компрессы и делают маленькие вкусные подарки. Велят передать тебе привет. Мне вернуться?
— Оставайся на месте. И радуйся.
— Как дела на передовой?
— Смутно. У прекрасного юноши оказался настолько хороший вкус, что он воспылал любовью к «мисс Агнес», принялся за ней ухаживать, но, чтобы она могла сдвинуться с места, мне надо достать в Палм-Бич запчасти.
— Когда тебе будет дозволено передвигаться?
— Нет смысла просить разрешения, пока не добуду запчасти.
— Как развлекаешься?
— Сегодня по телевизору поразительно интересная партия в гольф.
— Макги, не совершай детских попыток меня заморочить. Мой мозг не поврежден. Когда мы улетали, ты был в полном упадке. Не желал ввязываться в тамошнюю белиберду. Голос твой был еле слышен. А сейчас очевиден подъем, оттенок приятного нетерпения. Ты ввязался.
— Ну, теперь, когда ты сказал, пожалуй, да.
— Сможешь передать мое почтение помощнику Арнстеду?
— Пока нет. Он, похоже, исчез. Или струсил. Но я не теряю надежды.
— Если машина окажется на ходу и шериф Хайзер позволит уехать, уедешь?
— Может быть, нет.
— Не возникла ли возможность заключить небольшой контракт на спасательные работы?
