— Бетси, заткнись! Я забыл.
— Я ответила, что скорее пять лет проработаю в тюремной прачечной, чем на пять минут лягу с тобой в постель. Так, Билли?
Он смотрел на нее и молчал. Бетси сделала к нему два шага, выпятила челюсть и тихо добавила:
— До сих пор продолжается то же самое, помощник шерифа. Ты ничего не способен сказать или сделать, что заставило бы меня передумать.
Он уставился на нее, потом на меня. Ничего не выражающее, словно маска, лицо, но в глазах за стеклами очков ядовитая ледяная рептильная злоба. Билли Кейбл развернулся и вышел, хлопнув дверью номера, затем дверцей машины. Мы слышали, как взвизгнули шины его автомобиля на повороте у выезда на дорогу.
Бетси бросилась ко мне в объятия, трепеща и тяжело дыша. Последствия очередной роли. Только эта роль была ей навязана. И на свой лад героически сыграна. Ничего между нею и тигром, пистолет с пистонами и дешевый хлыст.
— Я… прости, что это было у тебя на глазах, Тревис.
— Да я все понимаю.
— Правда? Я все равно никогда ему этого не спустила бы, ни на чуточку, в любом случае. Иначе… он бы взял надо мной верх, а, по-моему, этого я бы не вынесла. Это было бы… неприлично.
Непременное условие — чтобы было прилично.
— Иди ешь свой сандвич, женщина.
Она пошла, взяла со стола бутерброд и сказала:
— Он возненавидит тебя за то, что ты все это слышал.
— А я от ужаса прямо в обморок падаю.
Она приподнялась, села на стойку, скрестив худые ноги, принялась за сандвич, держа его обеими руками, и проговорила:
— До чего сумасшедший день. Просто дикий.
— Меня вот что интересует. Как Билли Кейбл смотрел на твою связь с Лью Арнстедом?
— Не очень-то хорошо. Я Лью рассказала, что Билли за мной увивается. Его это позабавило. Я велела ему не делать Билли умных замечаний на этот счет. Он ведь старший помощник, всегда мог наделать Лью гадостей. Ну, в конце концов они все же поцапались. Лью отделал его, только мне никаких деталей не сообщал.
Толстые сандвичи с холодным пивом. Бетси глубоко зевнула, лицо смягчилось, веки вдруг отяжелели, произошла резкая перемена, как с сонным ребенком. Повалилась на кровать, сбросила туфли и снова зевнула.
— Если честно, мне надо соснуть.
— Разрешаю.
Она вытащила из-под покрывала подушку, легла на спину.
— Позже можем поехать домой. Хорошо, если бы мне удалось поразмыслить. Ты сказал, будто я что-то знаю, только сама об этом не знаю. Что-то есть, да никак не могу отыскать у себя в голове.
— Попробуй еще разок, когда проснешься.
