— Как же ты себе это представляешь? — Юрий Дмитриевич прищуривает глаз.
— Как? — генерал зажигает спичку, прикуривает. — Сидор!
На дорожку выбегает многоногое мохнатое существо размером с крупную собаку. Мутные старческие глаза преданно смотрят на генерала.
— Что это?! — Юрий Дмитриевич отшатывается. Бледнеет. Рука его тянется к пистолету.
— Сидор, принеси коньячку, — говорит Плухов. Чудище скрывается в кустах.
— Что с тобой, Дмитрич? С сердцем плохо? — участливо спрашивает Плухов. — Может быть, валидольчика пососешь?
— Что это было? — Юрий Дмитриевич, прерывисто дыша, вытирает со лба холодный пот.
— Не узнал? — удивляется Плухов. — Это же старик Сидор. Бывший охранник Таракана-Иосифа. Ты сам мне его из Москвы привез. В подарок. Ну? Вспомнил?
— Эта волосатая карла — Сидор? Что же с ним стало?
— Ничего не стало. Живет и не тужит. Обыкновенный, естественный процесс перехода человеческого организма из одной формы в другую.
— Какой еще процесс? — не понимает Юрий Дмитриевич. — Какой переход?.. Сознайся, ты меня разыгрываешь? Откуда ты выписал этого уродца? Наверняка ты взял его в каком-нибудь экспериментальном институте генетики. Я у них видел подобные экземпляры. Но, надо тебе сказать, столь мерзостную особь я все-таки вижу впервые. И как ты решился на такое соседство?..
Юрий Дмитриевич ослабляет узел галстука, расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.
— Маловер ты, Дмитрич! Ох, маловер! Придется кое-что тебе продемонстрировать.
Плухов и Юрий Дмитриевич выходят на веселую зеленую лужайку, обрамленную березками, буками и орешником. Меж двумя буками натянут гамак, в котором спит Эныч.
— Степанчук! — зовет генерал. — Тьфу, черт… Евсюков! Из-за дерева выглядывает маленькая головка.
— Я!
— Позови Джугашхурдию.
— Есть!
— Дмитрич, как ты относишься к Джугашхурдии? Он ценный для тебя сотрудник? — спрашивает генерал.
— Такой же осел, как и все грузины, — говорит Юрий Дмитриевич. — Сам-то ты в этом еще не убедился?.. А почему ты спрашиваешь?
— Да вот, могу тебя от него избавить.
— Не понял. Каким это образом?
— Сейчас увидишь, — Плухов, подойдя к гамаку, осторожно толкает Эныча. — Эныч, проснись, пожалуйста… Работа есть… Дмитрич, только ты постарайся не волноваться. Побереги нервы, сердце. Они тебе еще пригодятся.
— За мое сердце ты не переживай, — Юрий Дмитриевич начинает раздражаться. — Не понимаю тебя, к чему вся эта клоунада?
— Дмитрич! — Пухов с укоризненным видом разводит руками. — Ты за кого меня принимаешь? Мы с тобой не один пуд соли вместе съели. Я разве когда-нибудь позволял себе хоть одну пустую или бестактную выходку на твой счет? Тебя ждет очень важный и приятный сюрприз… А это, в гамаке, — мой сотрудник.
