Эныч | страница 125



— Ну-ну, — скептически посматривая на Эныча, говорит Юрий Дмитриевич.

На лужайке появляются Евсюков и Джугашхурдия.

— Евсюков! — кричит генерал. — Пойди Сидора поторопи с коньяком! Опять у него, наверно, склероз разыгрался!.. Дмитрич, попроси товарища Джугашхурдию встать в центре полянки.

— Да зачем, Сергеич? Что за чудачества, в конце концов?

— Ну, пожалуйста, сделай. Это много времени не отнимет.

— Капитан Джугашхурдия, — говорит Юрий Дмитриевич. — Сделайте одолжение. Задержитесь ненадолго в центре лужайки.

Джугашхурдия останавливается. Недоуменно вертит головой. Плухов что-то шепчет на ухо Энычу.

— Юрый Дмытрыэвыч! — Джугашхурдия поглаживает усы. — Это зачэм? Хотытэ полюбоватса профылэм горца?

Юрий Дмитриевич осуждающе-вопросительно смотрит на Плухова. Тот улыбается ему.

Эн Энович поднимает голову.

— Джугашхурдия, — говорит он, — ЧУРКА ты ДЯДЬКОВА.

На лужайку выбегает Сидор с зажатой в одной из лап бутылкой коньяка. Минует горделиво возвышающийся посредине лужайки зачищенный от коры древесный обрубок с большим сучком. Подбежав к Плухову, отдает бутылку и исчезает.

— Сидор! — кричит генерал. — А стаканы? Уволю!

Юрий Дмитриевич медленно подступает к обрубку. Несмело тычет его носком ботинка.

— Евсюков! — зовет генерал. — Через пятнадцать минут приведешь музыканта.

…Юрий Дмитриевич не может сдержать дрожь. Он то останавливается, то снова принимается ходить перед Плуховым, который, прислонившись к березке, покуривает. В глазах Юрия Дмитриевича лихорадочный блеск.

— Ты, Петя, я уверен, сам не понимаешь… не видишь, какие перед нами перспективы открываются… Что Совдепия!.. Что соцлагерь!.. Что коммунизм!.. Бред сивой кобылы! Сказки для глупеньких!.. Что Земля!.. Что… Что… Дядя ты мой! Вся вселенная у наших ног!

Юрий Дмитриевич хватается за голову.

— Мы же можем сделать все! Все… Все-е-о-о-о!!!

Юрий Дмитриевич бежит по лужайке, подпрыгивает, бросает в воздух кулак. Несколько успокоившись, но продолжая дрожать, возвращается к Плухову.

— Прямо не верится… Петька, ну что ты стоишь?.. Плухов посмеивается.

— Ты думаешь, я не радовался? Мне тоже хотелось скакать козликом… Я, Барабан, как только разобрался, что к чему, так сразу о тебе вспомнил.

— Правильно сделал, — Юрий Дмитриевич с размаху хлопает Плухова по плечу, потом обхватывает его и трясет. — Да мы… Да мы с тобой… Мы…

— Да, Юрбан, — говорит Плухов. — Мы. Ну, ладно, пойдем пополдничаем, а потом обсудим детали.

— Ка-кой там полдник! Нет, ты все-таки ни черта не понимаешь!