И спутники оставили злодеев, у которых даже черты лица окаменели так, что для искусной кисти художника эта живая картина была бы чистой находкой.
Два пешехода дошли до первого постоялого двора верст с пять от происшествия и здесь остались ночевать. Слезы благодарности полились у спасенного путника и он упал мужичку в ноги, прося принять от него хлеб-соль и добрую чарку вина.
– Не я тебя спас, а Бог; Его благодари, земляк. А от чарки водки и от хлеба не отказываюсь, но только по дружбе, а не в награду, а об деле этом никому ничего.
Не прошло двух часов, как на постоялый двор въехала пара, из которой выскочили двое каких-то господ. Они вошли в комнату, где сидели и наши пешеходы, потребовали самовар и громко рассуждали.
Они рассуждали о тех же двух грабителях.
– Это удивительно.
– Непостижимо.
– Сидор непременно задавил бы их, если бы лошади не отпрянули в сторону.
– A они, как каменные, ни одним глазом.
– Словно железные, я не мог их даже с места столкнуть.
– А вы видели, как я их кнутом огрел?
– Как не видать!
– Чудо, да и только.
– Вопрос, долго ли простоят.
– А вот исправник их найдёт, так тот по своему распорядится.
Мужичек, взглянув па своего спасенного спутника, улыбнулся и шепнул:
– До завтрашнего утра, хоть собери целый полк исправников.
Ночью пошел дождь, до утра раздавался гром, а окаменелые разбойники, не изменяя своего положения, стояли, как скованные; члены их ныли, сердце их колотилось, жажда, голод и бессонница мучили их, и они не знали, будет ли конец их наказанию. Они испытывали одну из пыток, которую они готовы были бы с радостью променять на смерть, а между тем мужичек с своим спутником спали спокойно.
Утром рано проснулись оба и вышли, рассчитавшись с хозяином, чтобы продолжать путь.
Не прошли они и версты, как им встретились двое, сидящие в телеге.
– Эй землячки! далеча путь держите?
– Верст за двадцать по этой дороге.
– Кормильцы! Поедете так на дороге увидите двух мужиков. Скажите им, что дядя Петр им прощает, проклятие снимает, но только чтобы вперед людей не губить!
– Хорошо! – Проезжие выслушали, стегнули лошадь и скоро доехали до этих мужиков, около которых, с суеверным ужасом, толпились мужики, идущее на работу. Двое проезжих остановились и видя, что ни к кому не относятся эти слова, сказали: Слушайте: «дядя Петр вам прощает, проклятие снимаешь, но только чтобы вперед людей не губить».
Злодеи, услышав эти слова, получили движение, хотели перекреститься, но слабость ими до того овладела, что они упали в обморок и добрые мужички отнесли их в сторону, на траву и дали напиться из своих берестянок.
