Все мои помыслы занимает безумец в подвале Кровавой башни, потому я сижу с бесстрастным и смиренным видом, как положено истинной леди. Не спорю и не пытаюсь развлечься с помощью шуток. Лишь поглядываю порой на лже-Риккардо. Он тоже наших кровей. Слишком, слишком похож на отца.
Кто ты, человек, которого я считала своим братом?
* * *
Я не очень разговорчива.
У нас в роду считается, что смирение и умение промолчать — женские добродетели. Отец долго вколачивал их в меня. Вколотил. Все, что я себе позволяю — осторожные улыбки и мягкие шутки. Шутки, которые не понимает никто, кроме меня.
Кроме меня и Элвина Эйстера.
Я не болтлива и сдержана. Всегда помню о своем положении и не позволяю себе лишнего. Я всегда дочь герцога.
Только с Лоренцо я позволяла себе быть иной. Настоящей.
Нет сил описать, как тяготит меня сейчас эта ставшая второй натурой привычка держать все в себе. И посмей я обсудить с кем-то свое открытие — не смогу. Слова застрянут в горле. И я боюсь доверять бумаге эту тайну.
Я доверяю ее птице.
Венто необычайно умен и предан. Я не держу его в клетке, стриж летает, где хочет, но всегда возвращается. Я протягиваю ладонь и он падает на нее. Крохотные коготки царапают кожу, под пальцами бьется маленькое сердечко. Мой славный, мой хороший! Осторожно, одним пальцем глажу Венто по голове, он блаженно прикрывает глаза. Как кот.
Он так умен, что иногда мне кажется — стриж понимает человеческую речь. Я знаю, это невозможно, но порой так хочется поверить в невозможное.
Я говорю, не думая жаловаться. Просто нужно выговориться, выплеснут свои сомнения. Стриж слушает, склонив голову набок. И вдруг срывается с руки, чтобы начать с криком метаться по комнате.
— Что случилось, Венто? — с испугом спрашиваю я.
Он никогда не вел себя так.
Стриж отвечает на птичьем наречии. Должно быть, я перечитала сказок, потому что мне слышится в голосе Венто отчаяние и просьба. Он подлетает к двери и снова возвращается, кружит. Даже садиться на голову, чтобы клюнуть и снова летит к двери.
— Да что с тобой такое?
Проходит почти полчаса, прежде чем питомец успокаивается. Весь вечер Венто, нахохлившись, сидит на шкафу и показывает, что обижен на меня за что-то.
Элвин
Вход начинался в подземельях сразу за Ареной. Никогда не нашел бы его в одиночку. Вуль провел меня мимо раздевалок, клеток с бойцовыми животными. Потом были склады. Ночные и темные.
Не помню точно, где свернули, но идти стало труднее. В коридорах встречались обломки камня, стены сузились, а потолок опустился так, что временами приходилось пригибаться. Мы покинули мир людей.
