Впрочем, если соучастниками налета были служащие банка, то операция по контролю купюр теряла смысл — ведь они располагали большими возможностями потихоньку «отмыть» деньги. На время отпуска кассира его место заняла фрейлейн Лангнер. Как знать, не провернула ли эта сумасбродная девица все дело в сговоре со своим шефом? Но вероятнее всего она действовала заодно с кассиром и на встрече в погребке Хенеля намеревалась обсудить с ним план дальнейших действий. Каким образом выманить преступника или преступников из норы, вынудить их раскрыться?
Опустились сумерки, и комиссар, устав от бесплодных размышлений, решил взять дело с собой, чтобы в тиши домашнего кабинета за бокалом шампанского привести в порядок свои мысли.
Ассистент вызвал для него машину и спросил:
— Будут еще какие-нибудь поручения?
— Немедленно извести меня, — распорядился Грауман, — если во время ночного дежурства нападешь на след преступника. Помни, поимка банковского налетчика — верное повышение по службе. — Комиссар усмехнулся и добавил: — Но пока этого не случилось и мое место занято, не обольщай себя мечтой стать комиссаром Мелером.
Задетый за живое, ассистент побледнел, однако Грауман, на которого снизошло благодушное настроение, даже не заметил этого. Чувства подчиненных его не интересовали, главное — безоговорочное послушание.
На прощание комиссар покровительственно похлопал Мелера по плечу и вышел из кабинета.
— Завтра утром заедешь за мной в двенадцать, — бросил шоферу Грауман и, захлопнув дверцу служебной машины, направился к калитке своего сада.
Неожиданно от группы деревьев, росших вдоль аллеи, отделилась неясная фигура.
— Привет, Грауман, — раздалось за спиной комиссара.
Он спокойно обернулся на знакомый голос.
— А, это ты, Голлер, — с самодовольной улыбкой протянул комиссар. — Я ждал тебя. — И поскольку вахмистр не спешил с ответом, продолжил: — Да, проворством ты никогда не отличался.
Голлер пропустил мимо ушей едкое замечание комиссара.
— Твоя вилла?
Непочтительный тон вахмистра покоробил Граумана, но он подавил раздражение.
— Разумеется, моя, чья же еще?
— Тогда зайдем, — предложил Голлер. — В доме беседовать лучше.
— И здесь неплохо. То, что мы можем сказать друг другу, много времени не займет.
— Не хочется, чтобы чужие уши услышали то, что компрометирует комиссара Граумана, — спокойно возразил вахмистр.
— Уж не собираешься ли ты меня шантажировать? — криво улыбнулся Грауман.
Голлер не ответил и направился к дому. Грауман проводил его насмешливым взглядом. В поведении вахмистра чувствовалась какая-то напряженная развязность, очевидно вследствие долгих раздумий над тем, как ему быть после их неожиданной встречи через много лет. Интересно, до чего он додумался? Надо бы его прощупать.
