Я остался стоять, потрясенный. И опять совершенно голый. Но мне было наплевать. Главное — я вырвался на свободу. И через несколько мгновений уже стоял перед клетками, вернувшись к своему первоначальному размеру.
Птицы кричали и трещали крыльями, словно и они разделяли со мной мое торжество.
Но я понимал, что опасность еще не миновала. Я должен выбраться из этой проклятой лаборатории. Я должен сбежать от этих жестоких ученых.
Сквозь поднятый птицами шум и гам я услышал их голоса в коридоре. До выхода из лаборатории, казалось, не меньше мили.
Как мне отвлечь их и выскочить за дверь?
Был только один способ. Я двинулся по проходу между клетками, одну за другой отпирая дверцы. Затем я распахивал их и выпускал птиц на волю.
Они пулями вылетали оттуда, радуясь свободе. Птицы всех размеров и видов. Огромные птицы, которых уменьшили. Крошечные пичужки, превращенные в гигантов.
Я шел дальше, и с грохотом опрокидывал на пол опустевшие клетки. Птицы хлопали крыльями и кружили у меня над головой.
Доктор Маркум и доктор Берег влетели в проход. И тут же яростно завопили, когда птицы набросились на них. Оба мужчины лихорадочно размахивали руками, пытаясь переловить птиц и водворить их обратно в клетки.
Рвущиеся на волю птицы окружали их со всех сторон. Крича, изрыгая проклятия и мотая головами, чтобы защитить глаза, двое мужчин даже не заметили, как я прошмыгнул мимо них.
Я добежал до выхода и выскочил наружу. Дверь я оставил распахнутой настежь. Птицы выпархивали из лаборатории и взмывали в ночное небо.
Я бросился по тропинке, не обращая внимания на гравий, ранивший босые ноги. А вслед мне неслись яростные вопли ученых, заглушавшие даже душераздирающие крики птиц.
Я оглянулся посмотреть, не гонятся ли они за мной. Но нет. Они до сих пор не могли управиться со своими бывшими пленниками.
Как я добрался до дома? С этого момента все как в тумане.
Помню, что весь путь пробежал. Я старался держаться подальше от дорог. Прятался за кустами и живыми изгородями. Бежал через задние дворы.
Ночь была темная, ни луны, ни звезд. Не знаю, заметил ли кто меня — двенадцатилетнего мальчишку, бегающего по улицам в чем мать родила.
Мама и папа при виде меня страшно обрадовались. Разумеется, они тут же закидали меня миллионом вопросов. Я сказал:
— Я вам все расскажу. Только дайте одеться!
* * *
Не могу передать вам своего счастья, когда снова надел футболку и джинсы — и они пришлись мне в самый раз!
За столом я все рассказал маме и папе, от начала и до конца. Папа позвонил в полицию и сообщил им о двоих ученых и их спрятанной в лесах лаборатории.
