– За счет других, ни с кем не считаясь! – перебила его Корица.
– Потому что реплик там было совсем не пять, как задумывалось по сценарию, а гораздо больше. Видимо, они с мамой роль досочинили. Остальные артисты просто оторопели! Как могли подыгрывали, чтобы спектакль не сорвать и сгладить ситуацию. Даже Егор себя опытным артистом проявил. Но вот монтировщик-то, который должен был в эпизоде с лягушкой и затемнением люк открыть, куда Сева и Егор спускаются, не в курсе задержек был. Он люк в точно обозначенное время на сцене открыл, и осветители затемнение точно по расписанию дали, а Анжелика так разыгралась, что со всем пылом в этот люк и ухнула. Зрители-то ничего не заметили, слава богу, а она, бедняжка, ногу сломала.
– Нехорошо так говорить, но поделом, етишкин кит!
– Ну и Александр Васильевич себя наконец-то должным образом проявил, – заметил Че. – Как мужчина, я считаю. И мудрый руководитель. Когда Дедык-Крюкова, отправив дочь в больницу, очередной скандал устроила, объявил ей об увольнении. Так что они сегодня вместе с загипсованной Анжеликой чемоданы пакуют. Никакого им больше солнца, моря и белого портового города! А тебе, Марго, нужно срочно поправляться и играть! Через три дня снова «Эхо войны», к тому времени твои ранки на ступне окончательно подживут.
Не заметив на лице внучки особой радости, Корица нежно ее обняла и прошептала на ухо:
– Так легче, девочка моя, работа спасает в любой критической ситуации. Вот увидишь.
Непрошеные слезы опять закапали из глаз Маргариты.
– Ничего, – снова протянул ей носовой платок Че, – главное, со своей внутренней маленькой войной ты разделалась. И в душе у тебя нет злости, которая – я в этом глубоко уверен – даже если и справедливая, в первую очередь сжигает ту душу, где поселилась. Если бы все могли подавить свою маленькую войну в зародыше! А то у Витхольца его самолюбие и тщеславие разрослись до целого Блаумона. Думаю, в первую очередь, именно самолюбие и тщеславие, остальное – про фамильную наследственность и великую идею – уже просто слова. Хотя иногда эти семечки войны могут под вполне благородными личинами прятаться. Например, в Германии все началось с гипертрофированного чувства любви к своей родине и доказательства того, что немцы, истинные арийцы, – люди первого сорта…
– Да уж, – опять поежилась Маргарита, – вторым сортом быть совсем неинтересно…
– Следи за собой, будь осторожен! – фальшиво пропел капитан Карпо, водружая на маленькую переносную горелку сковородку (чего только в бездонном багажнике его джипа, как и в саквояже Че, не было!). – Мне тоже надо этому учиться, етишкин кит! А то как начну спорить с кем-нибудь! Раскочегарюсь и уж готов бываю кулаки в ход пустить! Как ты думаешь, Георгий, неспособность услышать другого – это тоже семена войны?
