– Мне по нраву твои слова, мудрый Угэчи, – улыбнулся Тохтэ. – Так и поступим! Но посылать войска на Залесскую Орду пока не будем! Мы уже так разорили земли урусов, что я удивляюсь: где эти коназы находят серебро и меха? Нельзя допустить, чтобы их богатства совсем иссякли! И пленники нам пока не нужны: упала нынче цена на рабов урусов!
– Твои слова, государь, в сто крат мудрей любой глубокой мудрости! – весело сказал Угэчи. – Я вижу, что ты стал великим правителем своего ханства! У тебя, что ни слово, так одна истина и величайшая мудрость! Ты полностью прав: нельзя разорять земли твоих данников без смысла! У этих глупцов есть попы. Вот пусть их и примиряют. Разве нет в Залесской Орде мэтрополэтэ? Ему и следует наводить там порядок. Можно послать к тем урусам твоих людей, чтобы они, за определенную плату, успокоили бестолковых коназов.
– Это правильно, Угэчи, – кивнул головой Тохтэ. – Будет лучше, если я пошлю людей в их главный город Уладэ. Но кого же мы отправим? Если военачальников, то они поведут за собой целое войско. А если родственников, то из-за подарков перессорятся…Пусть тогда едет один мой Неврюй с небольшим отрядом!
– Но он ведь воин, а не ученый человек, – сказал с сомнением в голосе Угэчи.
– Все наши люди – славные воины! – улыбнулся Тохтэ. – Разве ты не воин, Угэчи? Разве ты не владеешь мечом или луком?
– Владею, государь, – склонил голову ханский советник.
– Пусть же едет Неврюй, – молвил решительно хан. – Он тих и скромен, не будет перегибать палку.
– Прямо сейчас сообщить о твоей воле славному Неврюю? – встрепенулся Угэчи. – Пусть подготовится к этому важному делу!
– Не спеши, мой верный слуга, – улыбнулся ордынский хан. – Пусть урусы сами улаживают свои дела. А мы сбережем и людей, и серебро! Ну, а если в этом году не уладят свои ссоры, тогда пошлем Неврюя. Пусть так и будет! Есть что-нибудь еще, Угэчи?
– Да, государь, есть еще одно дело, – покачал головой ханский советник. – Там тебя ждет молодой коназ из Корачи с богатыми подарками. Дело у него не простое, но полезное для нашей казны: он приехал покупать у тебя ярлык на свою землю.
– Неужели скончался престарелый Мэстиславэ? – нахмурился хан.
Угэчи подробно рассказал о произошедшем.
Оказывается, князь Мстислав Михайлович Карачевский умер еще осенью прошлого года. После него остались три сына – пятидесятилетний Святослав, трехлетний Тит и совсем еще младенец, годовалый Адриан. Два последних сына родились от молодой жены престарелого князя и получили по княжескому завещанию города Козельск, Елец и Звенигород. Сам же стольный город удела Карачев достался князю Святославу-Пантелею. Однако такое наследство не устраивало старшего сына покойного князя. Он не хотел, чтобы его малолетние братья имели собственные уделы. – Эти ублюдки вырастут, – говорил он со злобой своим боярам, – и не будут мне повиноваться! Захотят большей власти! Пусть уж лучше сидят в моем Карачеве и сохраняют любовь-смирение!
