— Видишь ли, — сказала Маджи, — я так и думала, что она сюда придет. — Она продолжала гладить лицо старухи не только с нежностью, но и с какой-то гордостью, словно та совершила что-то особенное. Маджи стала рассказывать о жизни этой старухи: когда она овдовела, ее выжили из дома свекра. Затем умерли ее родители и брат во время эпидемии оспы, оставив ее без дома и средств. Что же остается делать, сказала Маджи, когда тебя практически вышвыривают на улицу просить милостыню и жить на подаяние? В то время эта женщина не сидела на месте, а путешествовала от одного места паломничества к другому, так как там легче прокормиться нищим. Около десяти лет назад она пришла в город и заболела. Затем выздоровела, но слишком ослабела, для того чтобы продолжать путь, потому и осталась здесь. — А теперь она устала, — сказала Маджи, — пришло ее время. Все сделано. — Она снова провела рукой по лицу женщины с гордостью, словно та выполнила свой долг.
Сидеть там было очень приятно, у воды было прохладно, и мы бы остались надолго, но смерть не заставила себя ждать. Как только сияние исчезло с неба и вода стала бледно-жемчужной, а птицы уснули в темной листве и лишь летучие мыши беззвучно носились черными тенями на фоне серебряного неба, в этот чудесный час она и скончалась. Я бы и не заметила, так как старуха уже давно не шевелилась. Не было ни предсмертных хрипов, ни конвульсий. Казалось, будто из нее выжато все, и ей больше ничего не оставалось, кроме как отойти в мир иной. Маджи была очень довольна, она сказала, что Леелавати хорошо справилась с жизнью и была вознаграждена достойным, благословенным концом.
1923
Однажды Оливия сказала Дугласу, что Гарри лежит больной в Хатме и что ей бы хотелось его навестить. «Да?» — сказал Дуглас и ничего более. Она приняла этот ответ за желанное разрешение: с сегодняшнего дня, решила она, Дуглас знает, что она ездит в Хатм, его уведомили. Больше не нужно будет торопиться обратно, чтобы опередить его. Если же он приедет домой раньше нее, она просто и честно скажет, что навещала больного Гарри в Хатме. Но Дуглас никогда не возвращался раньше; так получалось, что его задерживали в конторе все позже и позже, а когда он приходил наконец домой, то был таким усталым, что почти сразу укладывался спать. Оливия долго не ложилась и сидела у окна, чтобы подышать прохладой. По утрам, когда он уходил, она еще спала: Дуглас выезжал рано, чтобы отправиться на проверку перед тем, как солнце станет слишком жарким.
