Она — висячий гусь на рыночном торгу;
Богиня хмурая, привыкшая в дугу
Сгибать своих жрецов; кость тысячи дворняжек;
Свербительный объект для юношеских ляжек;
Золотоперая купидова стрела;
Тварь, амброй малые справляюща дела,
Большие — розами; всем голубям — голубка.
Она кругом вольна, однако нет поступка.
Что был бы в радость ей, — но, впрочем неплоха
Забава брачная — браковка жениха.
На карнавале ей во вред идет прикраса:
Жених-то, чай, смекнет, что слаще перьев мясо,
Веснушки — золото, иль оных просто нет,
Не дарит ей морщин премена зим и лет;
Коль прибывает сват — ему важны в невесте
Не контуры лица, а контуры поместий,
Чем толще кошелек, тем девственность полней:
Кто не постиг сего, не грезит пусть о ней.
Парисам нынешним — в ней образ Афродиты:
Плачь, Гера бедная! Паллада, ставки биты!
В ее глазах горит схидамский можжевел,
Кто глянул в них на миг — уже осоловел;
Украшен герб ее короной беспокойной —
Объелась, бедная, и ждет утехи дойной;
Венец над сим гербом — солидная мошна,
Которую круглит удачный сбор зерна, —
Легко уразуметь из дивной сей виньетки,
Насколь у девушки благорассудны предки,
Не родословное здесь древо — целый сад:
От Евы — род ее, поспоришь с сим навряд;
Как подпись не узнать, и личную печатку?
Не нравится рука — целуй через перчатку.
Жених желанен ей, но он сродни врагу:
Возьмет невесту он, но также и деньгу!
«Нет» — просьба подождать, а «да» — звучит отказом.
Какую хитрость здесь мужской измыслит разум?
Звонок ее дверей взывает: караул!
Не дергайте меня! Порог себя прогнул,
Крича: я подломлюсь! Ступеньки кажут норов,
Пытаясь удержать ретивых ухажеров;
Ей воздают хвалы как солнцу, как луне,
Но каждый думает: «Ужо достанься мне».
