У Древа Смерти ты внимала,
И возрастал в моей груди
Восторг высокого накала!
Приди, не приходя! Приди
На зов шиповного стрекала!
Танцуй же, тело! Услади
Себя, испей глоток от кубка:
Алчбы — довольно для поступка!
Слежу за Евой, не дыша —
О, страсть, в бесплодности слепая!
О, сколь нагая хороша,
Запрет верховный преступая!
Познанья Древа — плоть живая
Сама собой впадает в дрожь,
Добро и зло передавая, —
Пусть ты, земля, свое всосешь,
О прочем — нет моей заботы,
Пусть рвется в горние высоты!
Ты, Древо, Древо всех древес,
Сколь паветья твои высоки!
От мраморов холодных соки
Взнести ты можешь, Тень Небес;
Весь ком спрессованных потемок —
Ветвей, листвы, — который ломок,
Но рвется в блещущий сапфир,
Чтоб там его касались хрупко
Несущий лепестки зефир
Иль долгожданная голубка;
Ты, Ствол, поешь, и пьешь тайком
От влаги, в толще недр невидной,
И золот, и неизреком,
И яростно любим ехидной,
Что Еве подала совет, —
Ты тянешься в небесный свет,
И в этом — цель твоя благая, —
Ты рвешься кроной в облака,
Но ни одна твоя рука
Не дрогнет, в бездну повергая, —
Ты можешь, мерой выбрав рост,
О бесконечности не мыслить,
И от могил до птичьих гнезд
Одни плоды Познанья числить,
Но этот старый шахматист
Отлично знает: ты ветвист,
Дремать во злате листьев — сладко, —
Он смотрит, не щадя трудов:
Он дожидается плодов
Отчаянья и беспорядка!
Я — змей великий, я пою,
Шиплю в листве, в небесной сини
Победу праздную мою,
Триумф печали и гордыни
Вот — пища людям навсегда,
Ошметья горького плода,
Убоги, перезрело-желты…
— Змей, сколь пуста алчба твоя!
До ранга Бытия низвел ты
Могущество Небытия!
