Так прошло девять, потом сорок дней по смерти Василия Прокоповича, истекло полгода, год. Следующей весной Юрий снова прибыл в отпуск, и вся осиротевшая семья дружно выбрала и установила памятник на могиле своего покойника.
— Я уж не знаю, что отвечать дяде Егору, — сказала Анна Аполлоновна Юрию. — Приросли мы здесь, так тяжело отрываться. Что делать, как ты думаешь? Может, мы не сможем в городе жить?
— Надо поехать и посмотреть, что это за город, какой там климат, что вам предложит дядя Егор. С моей точки зрения, вместе лучше. Но ведь трое старых людей…
— Конечно, он боится сам оставаться, возле него же нет ни одной родной души, — предположила Юрина мать, и он с тем согласился.
В конце концов женщины решились на поездку. Только это уже произошло после Юриной демобилизации. Как раз наступала тихая южная осень и поток пассажиров на дорогах уменьшился. Дядя Егор прислал за родственниками служебное авто. На самом деле это только говорят о Кубани или Краснодаре, а имеют в виду весь Краснодарский край. Конкретно же дядя Егор жил в Кореновске. Это была степная черноземная часть края, находящаяся далеко от моря и морских курортов.
Небольшой городок Кореновск стоял всего лишь на реке с бестолковым названием Левый Бейсужек. Довольно длинная, эта река не была полноводной, хоть многочисленными плотинами ее и сделали шире. Других водоемов поблизости не имелось, разве что еще одна речушка — Кирпилы, которая, казалось, где-то начиналась и куда-то пропадала, словно на поверхность выходили многочисленные родники, крались по земле, перехватывали в себя воды Кирпили, а затем проваливались вниз без признака и следа.
Езды было не больше шестисот километров, и светового дня должно было бы хватить, чтобы прибыть на место. Поэтому Юрий не волновался за мать и бабушку, он помог им собраться в поездку, сесть в машину, дал обнадеживающие напутствия, провел со двора, помахал вслед рукой и через несколько часов тоже покинул дом — поехал в Москву приступать к обучению. Там он должен был попасть в новую группу и присоединиться к студентам, моложе его возрастом. Это неприятный факт — он ведь уже видавший виды мужчина, а вынужден будет общались с желторотиками. Но, может, возвратятся с армии и другие его соученики, например, Николай Лобода? Ведь они вместе призывались на службу. Вот было бы чудесно! Увидим, — ободрял он себя дорогой, примеряясь снова к столичной жизни.
А тем временем дорогу на юг поливал дождь. Он начался при въезде на донецкую землю и не прекращал лить до конца поездки. Дождь разошелся, и шипение воды смешивалось с шумом едущей машины и с шорохом мокрых колес, что не позволяло ни вкусить осенней тишины, ни насладиться свободным гулом птиц над бескрайними полями вдоль дороги. Единственное, что было доступно, это видеть исписанные дождевыми потеками стекла машины, мокрую дорогу и отмытые от старой пыли ландшафты. Из-за этой непогоды ехали немного дольше и прибыли на место уже затемно.
